– Испугалась немного. Но я верила, что мои спутники – и вы, капитан – сможете меня защитить.
На шестой день, мы заночевали в первом настоящем городе к северу от Санта Лусии – прекрасном и богатом Таско, с его каменными и богато украшенными домами и церквями. Капитан де Аламеда поехал к начальнику охраны дороги, взяв меня с собой. Тот сначала заявил:
– Капитан, вы в своём уме? Если вам что-то нужно, обратитесь к кому-нибудь из моих заместителей.
Я посмотрел на него пристальным взглядом:
– Вы только что оскорбили человека, который хотел переговорить с вами по поводу вашего пренебрежения своими обязанностями.
– И кто вы такой? – тон его стал не столь уверенным.
– Алесео, принц Николаевский и Радонежский, барон Ульфсё, друг Католических Королей, по пути в Мехико по приглашению его превосходительства дона Хуана де Мендосы, маркиза де Монтескларос, вице-короля Новой Испании.
Начальник побледнел так, что я начал опасаться, как бы он не грохнулся в обморок.
– Дон Алесео, простите меня! А то тут столько сынков каких-то грандов проезжают и всё время требуют именно меня…
– Сеньор, вчера, примерно в сутках пути, на нас собиралась напасть банда. И лишь узнав, что мы русские, они отказались от своих намерений.
– Это, наверное, была банда Фалько – так себя именует их главарь. Метис, а все его люди – индейцы.
– Именно так. Но почему он до сих пор орудует в тех местах?
– Дон Алесео, прошу вас, мы много раз пытались его поймать, но у него сеть информантов по индейским деревням…
– И почему в Эль-Фуэрте не вырубают деревья и кусты вокруг крепости, служба несётся спустя рукава, так, что они вряд ли смогут отбить нападение даже самой захудалой банды?
– Я этого не знал, ваше сиятельство!
– А должны были.
– Я разберусь, обещаю! Прошу вас, только не жалуйтесь на меня вице-королю!
В местном парадоре нам сообщили, что сам сеньор алькальде приглашает нас остановиться у него. Приняли нас как самых дорогих гостей, и на следующее утро, во время завтрака, сам мэр подошёл ко мне и сказал:
– Дон Алесео, до вас здесь недавно останавливались дон Хуан и дон Исидро, который рассказал мне, что вы собираете индейские поделки. Примите вот эти в знак нашего уважения и благодарности за всё, что вы сделали для нашей колонии.
Это были фигурки из серебра с бирюзой – весьма искусной работы. Я вспомнил – Таско был знаменит своим серебром и в наши дни. Я решил пожертвовать получасом и зашёл в лавку, которую мне рекомендовал лично мэр, и купил целую кучу ювелирки – для супруги, для дочери, для Сары с Машей, для Лены, для Мэри, и просто на запас – они были недорогие, чуть дороже просто серебра…
Седьмую ночь мы провели в городке Куэрнавака. Я ожидал увидеть ещё одно Чильпансинго, но город оказался более похожим на Флоренцию – прекрасный дворец-крепость Кортеса, так похожий на флорентинский Барджелло, церкви, дома-дворцы – и всё это на краю прекрасного ущелья, под сенью двух вулканов-пятитысячников, тех самых Попокапетеля и Истаксиуатля, которых мне некогда не довелось увидеть из столицы в далёком двадцатом веке.
А на следующий день мы въехали в Мехико. В отличие от моего визита в двадцатом веке, смога не было, и вид на вулканы был даже лучше, чем из Куэрнаваки. Но вот сам город, как оказалось, недавно пережил наводнение, и был не в лучшем состоянии – многие дома были полуразрушены, а на улицах до сих пор лежал строительный мусор, принесённый потоками воды. Но центр успели восстановить, и он был весьма красив – центральная площадь города, так же, как и в Санта Лусии, именовавшаяся сóкало, но превосходившая тамошний сокало во много раз, была окружена церквями и дворцами, а самым красивым зданием был огромный городской собор. Рядом находился величественный дворец вице-короля в стиле барокко.
Как оказалось, дон Висенте заранее послал гонцов, и дон Хуан уже знал о нашем приезде. Когда мы подъехали к воротам, нас встретили с поклонами и провели в один из флигелей, который был передан в полное наше распоряжение. Самого дона Хуана на месте не было, но, по словам Лопе, его дворецкого, "Его превосходительство обещал прибыть к вечеру. А вас он ожидал только завтра."
Подумав, я спросил у Лопе, где можно узнать о домах, выставленных на продажу – ведь мне не хотелось, чтобы наша миссия располагалась в самом дворце.
– Сеньор Диас де Авила вернулся в Испанию, не успев продать свой дом. Он в сотне метров от дворца, не очень большой, но с большим садом.
Дом оказался на заглядение – трёхэтажный, неплохо обставленный, построенный на фундаментах ацтекского жилища. А в саду прежний владелец оставил ацтекскую баню, которая была очень похожа на ту, которую я помнил по Эль Нидо. Как мне сказала служанка, сеньор был ацтеком по матери, которая приучила его к телесной чистоте. Кстати, слуги – садовник, повариха и две их дочери, четырнадцати и шестнадцати лет, служившие горничными – продавались вместе с домом. А продавал его кузен сеньора Диаса де Авила, сеньор Диас Гонсалес, живший на соседней улице. Он согласился на довольно-таки смешные деньги за дом и людей – с условием, что они будут выплачены золотом. Серебра в Мексике было столько, что, если ранее за один фунт золота давали три фунта серебра, то теперь неофициальный курс превышал один к двадцати. Так что здание посольства в тот же день стало нашим со всей мебелью "и прочей обстановкой", включая и слуг. Я заехал и объявил им, что они теперь свободные, на что Ампаро – так звали повариху, начала умолять меня не выгонять их. Именно это, как я потом узнал, и означала вольная.