Как и пообещал Шон, по данным сонара, глубина в месте, где мы бросили якорь, была не менее десяти метров. В километре прямо по ходу слева и справа, на холмиках, находились форты – справа настоящий замок, над которым реял белый флаг с красным английским крестом, а слева – земляные валы, а над ними – зелёная тряпка, изображавшая из себя ирландский флаг. Людей мы не видели ни там, ни там, но посередине реки два небольших корабля обстреливали форт слева из пушек.
По моему приказу, первый же "чемодан" ударил по тому из кораблей, который был чуть выше по реке. В крюйт-камеру мы на сей раз не попали, но это и не требовалось – взрыв фугаса превратил англичанина в щепки. Другой же попытался выстрелить в нашу сторону, но, судя по всплескам, недолёт составлям не менее трёхсот метров. Второй выстрел, и второй англичанин прекратил своё существование.
Мы перенесли огонь на замок – но после первого же взрыва флаг пополз вниз; судя по всему, их впечатлило увиденное на реке. И мы на двух баркасах – на одном мои ребята, на другом ирландцы – помчались в замок. И, хоть меня и отговаривали от этого, я пошёл с ними.
К нашему удивлению, гарнизон в замке состоял из двух десятков солдат под командованием молодого лейтенанта, который торжественно вручил мне свою саблю. Вооружены они были вовсе уж допотопными мушкетами – никто в здравом уме не ожидал нападения на форт, их задачей было содержать его в таком состоянии, чтобы в случае войны туда можно было вновь ввести войска и артиллерию. Последнюю из замка вывели ещё три года назад – англичане сочли, что она была нужнее в Корке и Голуэе, где они скорее ожидали восстания.
С башни замка мы увидели городские укрепления Кинсейла. На воротах, обращённых к нам, висела зелёная тряпка, а над цитаделью – всё ещё красный крест. По моему приказу, один из моих людей передал по радио целеуказание, и нам вновь повезло – страшный взрыв потряс цитадель. Судя по всему, мы попали в пороховой погреб.
Больше выстрелов не потребовалось – немногие оставшиеся в живых англичане начали активно сдаваться. По моей команде, баркас подвёз ружья, пушки, порох, ядра и свинец. Конечно, подумал я, неплохо было бы продолжить боевые действия в Ирландии… Но, во-первых, вряд ли это было бы столь бескровно для нас. А, во-вторых и намного важнее, нас ждала наша многострадальная родина.
Вскоре пришла делегация из города с сообщением, что он полностью в руках восставших. Я посмотрел на Ао и сказал:
– Ну что ж, граф, надеюсь, что мы вам смогли хоть немного помочь.
Тот низко поклонился мне:
– Благодарю вас, ваше сиятельство, за наше чудесное спасение, за наше возвращение в Ирландию, и за вашу неоценимую помощь! Помните: в Ирландии у вас всегда будут друзья. Мы не забудем всего, что вы для нас сделали, и расскажем об этом детям и внукам. И вы и ваши люди всегда будете желанными гостями в нашей стране.
Мы обнялись, после чего наши погрузились на баркасы, и они ушли обратно к "Победе". Эх, не будь мы так нужны в России, я б с удовольствием поучаствовал в освобождении Ирландии… Но О'Нил прав – у нас есть дела и поважнее. Будем надеяться, что ирландцы справятся и без нас. И что я когда-нибудь приеду в Ирландию по приглашению О'Нила…
11. Предтечи Нельсона
Времени было мало – мы хотели как можно быстрее оказаться на Балтике. Поэтому по дороге на Дувр мы практически не останавливались. Два раза видели вдалеке военные корабли под английским флагом – впрочем, их путешествие на этом заканчивалось, уничтожали мы их издалека, и, хоть мне и хотелось их спасти, но, пока бы мы дошли до места гибели корабля, пока бы выловили тех, кто не погиб вместе со своим судном, они бы давно умерли от переохлаждения. Здесь было Ирландское море, а не Карибское, температура воды в конце марта – градусов восемь-девять. Но за души погибших мы молились каждый раз.
Во второй половине дня двадцать седьмого марта мы увидели знаменитые меловые скалы Дувра, на которых находился Дуврский замок высоко над портом. Согласно нашим картам глубин, подойти мы смогли достаточно близко к берегу, после чего расстреляли всё, что было в порту, а затем послали несколько зажигательных "чемоданчиков" в замок, который практически сразу заполыхал. Всё это время, на палубе стояли пленницы-англичанки с потомством, взятые нами на Бермудах.
После чего их пригласили на баркас, доставивший их на пляж под скалами. Перед тем, как занять своё место в Баркасе, леди Пикеринг сказала мне:
– Будьте же вы прокляты!
– Your ladyship[51], не мы начали эту войну, и не мы убивали женщин и детей на Бермудах. Заметьте, что мы уничтожаем лишь военных и военное имущество, и то лишь в ответ на ваши же действия.