- Немедленно убери нож, Генри. Перестань провоцировать Пэдди. И если ты снова замахнешься на него, я позволю ему воткнуть его тебе в кишки. Я так устал от ваших препирательств. Я прострелю вам обоим затылки и заберу все золото себе, если вы не прекратите!
- Скажи ему, чтобы он перестал говорить о шлюхе. Он каждый день вспоминает об этом. Там была змея, ты должен мне поверить, Билл!
Генри сунул нож за пояс и тихо рассмеялся. Билл бросил на него взгляд, предвещавший убийство, и он закашлялся.
- Прекрасно. Там была змея. Ты сыграл в героя. Жаль, что маршалы так не считают. Прошу прощения, Билл. Давай заставим дикаря заговорить, а потом отправимся в путь. Я просто хочу пить, вот и все. Здесь суше, чем у мула в заднице.
Шорох в высокой сухой траве был их единственным предупреждением. Все они быстро повернулись, направив винтовки и три пистолета одним движением. Из зарослей степной травы вывалилась изможденная фигура, больше похожая на скелет, чем на человека. К ее черепу прилипли клочья тонких длинных белых волос, и два запавших глаза смотрели на них с кажущимся непониманием.
- Что это, черт возьми, такое? - крикнул Пэдди, инстинктивно оттягивая палец на спусковом крючке винтовки.
Билл долго смотрел на пришельца.
- Это не имеет к тебе никакого отношения. Лучше уноси свое почти мертвое "я" туда, откуда ты пришел.
Существо, явно человек – или то, что когда-то было человеком в лучшие времена, - остановилось и склонило к ним свою тощую голову. Подул горячий ветер, и рваные шкуры, в которые он был завернут, затрепетали. Запах смерти маслянисто разнесся по всему пространству между ними, достаточно острый, чтобы заставить глаза слезиться, со следом злобы, которая заставила их пальцы еще сильнее сжаться на спусковых крючках. Он не сделал ни малейшего движения, чтобы отступить или подойти ближе. Двадцать ярдов, разделявшие их, казались опасно близкими. Лошади ржали от ужаса, и все, что можно было увидеть в их глазах, это белки глаз, когда они бились о поводья, удерживающие их привязанными к дереву поменьше. Онo склонилoсь от дикости их страха.
- Я сказал, что тебе нужно развернуться и уйти. Это последнее предупреждение, незнакомец, - пробормотал Билл.
Его язык отяжелел, а желудок, казалось, внезапно наполнился разъяренными шершнями.
У мальчика, висевшего на дереве, вырвался тихий, скорбный крик.
- Вееендиииго.
Генри оглянулся на парня через плечо, и от ужаса на его лице у него чуть не лопнул мочевой пузырь. Он оглянулся и, не раздумывая, нажал на курок револьвера. Время, казалось, замедлилось, когда он снова взвел курок. Он увидел, как первый выстрел попал твари в руку. Внезапно все трое начали стрелять. Дым и запах сгоревшего пороха наполнили воздух вместе с какофонией миниатюрных взрывов. И все же, он просто стоял, склонив голову набок и наблюдая. Потом его мочевой пузырь действительно освободился. Он почувствовал, как моча стекает по ноге в ботинок. Но он не мог знать об этом. Непроизвольная реакция на то, что глаза существа загорелись мягким красным светом, заставила его забыть обо всем.
Он смотрел, как оно опустилось на задние лапы. Увидел, как черная жидкость потекла из ран, больше, чем он мог сосчитать, по его туловищу и конечностям. Затем, как в тумане, онo пришлo в движение. Он попытался перезарядить пистолет, но руки казались мертвыми. В мгновение ока онo оказалoсь на Пэдди. Его когти – иначе не описать эти слишком длинные пальцы, заканчивающиеся остриями, - одним ударом разорвали горло Пэдди. Онo опустилo морду и выпилo извергающуюся красную жидкость. Если бы он был способен мыслить, Генри, возможно, увидел бы, как затягиваются его раны, пока онo пьет кровь. Онo подпрыгнулo в воздух, и его рот, казалось, простирался далеко за пределы человеческой челюсти. Прежде чем Билл успел сделать еще один выстрел, он закричал от ужаса и боли, пронзившей его плечо насквозь. Кости, плоть и мышцы порвались, как бумага. Струи крови дождем хлынули в воздух, когда тварь снова и снова впивалaсь в грудь Билла с тошнотворным влажным разрывом. Генри на краткий миг увидел кость, прежде чем кровь превратила все в пузырящийся багровый цвет. Потом тварь разорвалa Биллу горло.
Генри знал, что ему нужно бежать. Перезарядиться. Делать что угодно, только не стоять в своих мокрых от мочи штанах. Но он не мог заставить себя сделать что-либо из этого. Сделать что угодно. Он просто смотрел, как двое его друзей лежали, содрогаясь и корчась в конвульсиях, на сухой земле. Земля казалась такой же жаждущей тварью, там, где в нее просачивалась жидкость, остались только красные пятна. Потом глаза твари остановились на нем. Мягкое свечение превратилось в костер злых намерений.