Все это время Крис просто бежал.
8
Дункан, утро
Кензи стояла перед самым большим зданием в городе и смотрела на жирную надпись красного цвета на светло-сером дереве. Она смотрела, как ее бармен и молчаливый партнер Брэдли наносит новый слой краски.
- Как оно выглядит? - крикнул он вниз.
Она сморщила лицо.
- Похоже на кровь, не так ли?
Брэд сердито посмотрел на нее.
- Я же говорил тебе об этом, прежде чем ты отправила меня сюда перекрашивать. Я сказал, что это похоже на кровь, и спросил, хочешь ли ты, чтобы это было первой деловой надписью. Последний цвет был хорош, но нет. Маккензи хочет что-то этакое.
- Ты закончил?
Он пожал плечами и вернулся к рисованию. Огромная надпись, видимая почти перед самым высоким шпилем церкви, изображала ее имя ярко-красными буквами. Она была бы еще больше, если бы Джосайя не жаловался, что бордель не должен иметь лучшего обзора, чем церковь. Ее нисколько не волновала его логика. Но она подчинилась, как учил ее отец, изобразила на лице широкую улыбку согласия и позволила Брэдли только подать проповеднику из разбавленного запаса по небольшой цене.
Кензи не проиграла. Возможно, никто не знал, что она выигрывала. Но будьте уверены, по ее подсчетам, она вышла вперед. Она владела баром, борделем и отелем. Все в этом городе отдавали ей часть своих денег. Она хотела стать писательницей. Судя по всему, она была чертовски талантлива в этом. Но в мужском клубе на Востоке не любили женщин, поднимающихся по служебной лестнице. Поэтому она плюнула в грязь рядом с их начищенными кожаными туфлями, взяла свое наследство и ушла. Она ненавидела это. Она росла повсюду, но поселилась во Флориде.
Теперь она была в глуши, писала рассказы для почти неграмотных горожан, которые никогда не оценят ее гений. Когда-нибудь она заработает достаточно, чтобы завладеть всем городом. Она представила себе, как он превращается в шумное сообщество. Она хотела открыть газету. Рассказать миру правду о не таком уж диком Западе. Показать сильных женщин, которые сражаются бок о бок со своими мужьями. Может быть, использовать прессу, чтобы выпустить несколько ее собственных рассказов. Это был всего лишь вопрос времени.
- Я могу добавить немного белого. Сделать ее розовой, - крикнул Брэдли.
- Нет. Все в порядке. Я поговорю с Трейси и посмотрю, не сможем ли мы в следующий раз выбрать другой оттенок. Может быть, лаванда или сирень. А теперь поторопись. Уже почти пора открываться. Гости скоро проснутся.
Они скорчили друг другу кислые рожи, пока Брэдли наносил последний слой краски на букву "З". Вчера поздно вечером в город въехал дилижанс. Группа туристов на пути в Калифорнию. Придурки, все до единого, стремящиеся заполучить золото и сколотить состояние на заднице Америки. Слишком дешево или глупо ехать на поезде. Ослепленные рассказами о беззаконном Западе, они надеялись срезать через Чизхолмскую тропу и отправиться через Техас и дикие туземные земли. Две пары, ехавшие в карете, вполне походили на городских пижонов из Нью-Йорка. Они, казалось, были ошеломлены тем, что бордель и бар были пристроены к самому отелю. Идея одной остановки для всех нужд, должно быть, была чужда в больших городах.
Однако не они были главной причиной беспокойства. Это было последнее, что ехало рядом с каретой, что заставило их обоих вздрогнуть от беспокойства. Ее звали Мэри Джо. Последние пару лет о ней ходили слухи и небылицы. Она сквернословила и была готова к драке, где бы она ни появилась. Ее язык был так же опасен, как и пистолеты, висевшие у нее на поясе. Известная художница, которая сцeпилась с шерифом Абилина, известным пьяницей и игроком "Диким Биллом" Хикоком. Кензи слышала эту историю от погонщиков скота, когда они возвращались в Техас. Мэри Джо была очень пьяна и одета только в свою наготу, пытаясь нарисовать автопортрет на стене гостиничного номера. Когда она бежала из города, Хикок сказал, что в своей жизни он сражался с двумя медведями и с радостью сразится с третьим, лишь бы не связываться с ней снова.
И вот теперь она добралась до Дункана. Один только Господь знает, какие неприятности она принесет с собой.
- Нам нужно только продать ей специальный пакет услуг, - Кензи смотрела в пространство, пока говорила. - И спрячь остатки краски, когда закончишь. Не нужно подавать ей идеи.
Брэдли хмыкнул. И спустился по шаткой деревянной лестнице.
- Мне она не показалась такой уж плохой. На самом деле, она была довольно приятной. Я думаю, что она, возможно, была немного мила со мной.