Юлия Гауф
Голод
Пролог
Стою у двери, застыла.
Нужно нажать на звонок, и решиться уже поговорить с ним, разрубить эту связь. Но я не решаюсь, я просто трусиха.
Его не боюсь, себя боюсь.
Я голодаю по нему…
Ушла ведь. Ушла, пока он в крови лежал. Сначала подумала – убили, и сердце остановилось. А потом его взгляд увидела, и облегчение – живой.
Времени осталось мало, я фатально влюблена, катастрофически. Изголодалась по нему, изнемогаю без любви. Подсела, как на убийственный наркотик.
- Нет, не могу, - прошептала, и убрала палец со звонка, так и не нажав на него.
Мы утонем вместе…
- Пришла, - Денис резко открыл дверь, будто знал, что я стою на лестничной клетке. – Сашенька.
И впервые мое имя прозвучало неласково. Болезненно оно прозвучало, и болью отдало в сердце.
Он – убийца. Он – просто психопат, а я – дура, раз явилась. Явилась, зная, что Илья накажет, если узнает. Если поймает меня на измене.
Опять.
- Я уже ухожу, - тихо сказала, и… вошла внутрь квартиры. – Уютно у тебя.
Все разбито. Здесь настоящий разгром, хаос. Битое стекло, кровавые бинты, посуда, обломки мебели и пустые бутылки. И я с Денисом, как хаотичные частицы этого Апокалипсиса.
- Убраться пришла? Или сообщить, как счастлива с мужем? – Денис схватил меня за плечи, привычно вжал в стену, и сам от боли скривился – избитый весь, живого места нет, кое где раны корочкой покрылись, кое где открытые раны. – Зачем пришла? – проорал мне в лицо.
Чтобы объясниться.
Чтобы расстаться.
Сказать, чтобы не лез больше в мою семью.
Что ненавижу.
Что он – чертов обманщик и убийца, и в каждом его слове мне была одна ложь.
- К тебе пришла, - растерянно пробормотала я, любуясь на расплавленное золото в его глазах. – К тебе.
Кто из нас предал? Я или ты, Денис? Я или ты…
Мы утонем вместе…
ГЛАВА 1
- Улыбайся, милая, - прошептал на ухо муж, и я послушно улыбнулась.
- О, Илья, Александра. Позвольте комплимент, вы просто куколка, - расплылся в сальной улыбке Петр Алексеевич. – Неудивительно, что ради вас муж прервал командировку. Таких красавиц нельзя оставлять одних – уведут.
- Потому и приехал пораньше, - кивнул Илья партнеру, притягивая меня за талию.
Он знает.
Все знают про мою измену.
Илье не удалось замять это, да мы с Денисом и не скрывались. Питер – огромный город, и я в нем никто. А вот Илья – видный бизнесмен, метящий в политики. И жена у него – шлюха, купившаяся на член молодого красавчика.
Это – не мои мысли. Это то, что я услышала в уборной.
Все знают, но Илья держит марку.
И меня за талию.
- Правильно, таких красоток нужно либо с собой брать, либо никуда от них не уезжать, - хмыкнул Петр Алексеевич. – Хорошего вам вечера.
- Мы скоро уйдем? – прошептала мужу на ухо.
- Еще пятнадцать минут, и пойдем. Умей принимать удар, Сашенька, - я дернулась от того, как муж назвал меня, и Илья поцеловал меня в щеку.
Он не груб. Нежен со мной, ласков. Предупредителен. И этим наотмашь бьет.
Он издевается, в грязи купает своей лаской.
- Может, хватит притворяться?
- Тебе не нравится? – удивился Илья, нежно оглаживая мою спину. Аж глаза от удовольствия закатил. – Хочешь откровенно, Сашенька…
- Не называй меня так!
- Свою жену я буду называть так, как хочу, - улыбнулся Илья. – Когда я глажу тебя так, когда трогаю нежно, едва касаясь, мне невыносимо больно. Больше всего я желаю на куски тебя разрезать, а перед этим избить в кровь, кости переломать. Но вместо этого я нежен с тобой, как ни с кем.
В глазах темнеет от тона, которым говорит Илья. Он и правда наслаждается. Болезненно изнывает от той едва уловимой ласки, которую мне дарит. Он… психопат.
- Зачем я тебе? Илья, над тобой смеются, - я с улыбкой кивнула смутно знакомой женщине в зеленом платье, и та захихикала, оказавшись за моей спиной. – Все узнали про нас с…
- Не произноси его имя, милая, - перебил меня Илья, и снова этот вежливый, приторный тон.
- Все узнали. Все они. Знают. Что ты рогоносец, - припечатала я.
Ну же, мать твою, сорвись! Я хочу скандала, я хочу, чтобы ты из себя вышел. Хватит играть роль психа, просто прекрати!
Я орать хочу, но сдерживаюсь. Мы оба играем. Илья – роль нежного маньяка, я – его послушной жертвы, а все вокруг – декорации и массовка. Театр абсурда.
- Я – любящий муж, простивший шлюху-жену. Семейный человек, Сашенька, - фыркнул Илья. – Брак – это договор, и в глазах общества я поступаю мудро. Жена заскучала, погуляла, и вернулась.