Таким образом, под нашею русскою «грамотностью» следует подразумевать, главным образом, полуграмотных, т. е. с трудом читающих и пишущих или только читающих, нередко без понимания прочитанного. Словом, русский народ, повторяем, самый темный и невежественный народ в Европе.
И здесь нет ничего удивительного, принимая во внимание, что, как мы уже говорили, правительство русское всегда противилось образованию народа. Оно тратило и тратит громаднейшие деньги на армию и флот, на содержание чиновников, полиции и т. д., на духовные же нужды населения бросало и бросает лишь ничтожные остатки.
Чтобы не быть голословным, сообщим здесь сведения о государственных расходах и доходах России.
Мы могли бы привести данные об этом за много лет, но, не желая загромождать книгу цифрами, ограничимся некоторыми годами. Семьдесят лет тому назад, в 1837 г., расходы России выражались суммою около 164-7 миллионов рублей, через 10 лет, в 1847 году, они уже достигли почти 245-ти миллионов, еще через 10 лет, в 1857 году, — были около 348-ми миллионов, в 1867 году — более 5271/2 миллионов, в 1887 — более 900 миллионов, в 1897 году — 1 миллиард и почти 500 миллионов.
Из этих данных видно, что расходы России за 60 лет увеличились более чем в девять раз в то время, как расходы Англии, например, за такое же время увеличились только в 21/2 раза, а Франции — в 2¾ раза.
Но дело не в увеличении расходов: если средства идут на пользу народа, то денег не жаль. Посмотрим же, на что у нас тратятся деньги.
За 1897 год около половины всех расходов затрачены были на войско, флот и уплату государственных долгов, около четверти расходов — на пути сообщения, более пятой части — на управление государством (т. е. на жалованье и расходы министрам, чиновникам, полиции и т. д.) и пенсии, пособия, аренды, — и только одна тринадцатая часть всех расходов пошла на суды, народное просвещение и религиозные нужды.
Для наглядности, приведем эти расходы в цифрах: из каждых ста рублей расходов тратилось: 48 рублей на войско, флот и уплату государственных долгов, 23 р. 40 к. — на пути сообщения (железные дороги, мосты и т. д.), 20 р. 80 к. на управление государством, пенсии, аренды и только 7 р. 80 к. — на образование народа, на правосудие и религиозные нужды.
Сравнивая расходы на одно народное образование в России и других странах Европы, мы видим, что в Англии из каждых ста рублей расходов на народное образование тратится 10 рублей, во Франции 6 р. 40 к., в Пруссии около 6 рублей, в Австрии 2 р. 80 к., в Италии 2 р. 50 к., а в России только 2 рубля. Еще заметнее видна отсталость России, если мы сравним расход на министерство народного просвещения на 1 душу населения: в Англии тратится на 1 душу 2 р. 84 к., во Франции 2 р. 11 к., в Пруссии 1 р. 89 к., в Австрии 64 к., в Венгрии 55 к., а в России расход на министерство народного просвещения на 1 душу населения всего 21 коп.
В частности на начальное образование трата России еще ничтожнее, что видно из следующих данныхъ:
Из этих данных всякий может видеть, что русский народ отстал по образованию от всех других народов не только Европы, но и Азии, где японцы тратят больше нас на народное образование, что, в связи с участием японского народа в управлении и законодательстве своей страны, и было причиною их блестящих побед над нами в последнюю войну.
Задерживая рост образования народа, правительство в то же время усиленно распространяло кабаки, относясь к ним с отеческою заботливостью, как к главной статье дохода. Сплошь и рядом в селах и деревнях можно видеть теперь громадное различие между школою и кабаком. Последние всегда помещаются в приличном доме, крытом железом; в нем чисто и светло; входящие в «монопольку» должны снимать шапку и вести себя прилично; даже возле кабака не дозволяется буйства и ругани; в «монопольке» можно купить гербовые и почтовые марки и предполагалось даже продавать книги. А тут же по близости, нередко на одной улице с кабаком, очень часто, можно, видеть жалкую школу, крытую соломою, с тусклыми окнами. Возле этой школы беспрепятственно можно и драться и ругаться, а в самое помещение может входить кто угодно, не снимая даже шапки, и издеваться над учителем, который всем подчинен.
И сельский староста, и волостной старшина, и урядник, и земский начальник, не говоря уже о высших городских властях, — все начальствуют над школою и учителем.
При таких условиях школа не пользуется в селе надлежащим значением и мало оказывает влияния на жизнь населения, а кабак, наоборот, обретается в полном почете и с каждым днем расширяет свои владения за счет школы. К сожалению, у нас не имеется данных о количестве школ и кабаков за много лет, но достаточно сведений за один какой-нибудь год, чтобы понять, насколько количество первых меньше числа вторых.