Одним из последствий этих изменений в землепользовании стало то, что многие кочевники преобразовали состав своих стад. Казахи, укоротившие свои маршруты, стали комплектовать стада животными, приспособленными к минимальному передвижению с места на место: теперь они в первую очередь пасли крупный рогатый скот, затем – овец и лишь в последнюю очередь – лошадей. До конца XVIII века крупный рогатый скот не составлял сколько-нибудь заметной доли стад у казахов. Коров сложно было перегонять на дальние расстояния, и они считались более капризными, чем овцы или лошади: вместо того чтобы интенсивно пастись, они съедали лишь верхний слой травы193. Однако теперь крупный рогатый скот составил у кочевников-казахов важную часть многих стад194. А вот численность верблюдов в Степи начала сокращаться – уменьшилось число кочевников, способных осуществлять достаточно дальние откочевки, необходимые для прокорма этих животных195. Хотя общая численность скота в Степи стремительно росла, поголовье животных в каждом конкретном ауле уменьшалось: лишь немногие аулы могли осуществлять дальние откочевки, необходимые для прокорма больших стад196.
Некоторые казахи изобрели новые стратегии, позволявшие им справиться с проблемами, возникшими из-за славянской колонизации. В 1906 году, на заседании Тургайского областного правления по поводу распределения земли, власти отметили, что казахские хозяйства Кустанайского и Актюбинского уездов начали пахать землю и сеять хлеб: казалось, сбываются предсказания о закате кочевого образа жизни. Однако более подробная проверка выяснила, что казахи упомянутых уездов тайно отдали эти земли в аренду русским поселенцам, которые их и пашут. Заключение гласило: «Но несмотря на развитие земледелия, киргизы [казахи] этих уездов далеко еще не перестали быть скотоводами-кочевниками»197. Хотя сдача пастбищ кочевников в аренду была незаконной – Петербург считал эти земли собственностью государства, – это не помешало казахам, жившим в таких областях интенсивной крестьянской колонизации, как северные уезды Тургайской области, найти подобный дополнительный источник доходов.
Кроме того, казахи стали больше торговать с Россией. Эта степная торговля – отличавшаяся от той караванной торговли России со Средней Азией, которая проходила через Казахскую степь, – росла по мере продвижения Российской империи в регион. Казахи продавали живой скот и такие продукты животноводства, как шкуры, масло и шерсть, в свою очередь покупая у торговцев – как правило, у мусульман – хлеб, чай, керосин, спички, керамику и российские промышленные товары. Этот обмен происходил на сезонных ярмарках вблизи районов расселения крестьян или казаков либо на так называемых подвижных рынках в самой глубине Степи, куда торговцы прибывали вместе с кочевниками. Наиболее крупные ярмарки проходили в конце весны, когда скот начинал набирать вес, а также осенью, что позволяло казахам не искать пропитания скоту на зиму198. К концу XIX века казахи все чаще выращивали скот специально для российских рынков. Они продавали его крестьянам-славянам или купцам, которые после строительства Транссибирской магистрали могли поставлять этот скот в Европейскую Россию. Омский и петропавловский вокзалы стали центрами торговли скотом. В 1908 году из степных областей и из части Семиреченской и Сырдарьинской областей в Европейскую Россию были вывезены по железной дороге 400 тысяч голов скота, 6 миллионов шкур и кож и почти 6 тысяч тонн мяса199. Эта торговля, безусловно, сыграла роль в изменении состава казахских стад, поскольку крупный рогатый скот был особенно популярен среди российских потребителей200.
Петербург занимался развитием торговли в Степи со времен Екатерины II. Эта торговля была прибыльной: власти скупали скот задешево, вручая взамен хлеб, который было бы дорого и трудно везти обратно в Россию. Кроме того, считалось, что рост хлебной торговли поможет «цивилизовать» казахов и превратить их в верных подданных империи201. В период интенсивной крестьянской колонизации (с 1896 по 1916 год) власти продолжали связывать потребление хлеба с переходом к оседлой жизни. В 1907 году статистик В.К. Кузнецов, изучавший казахское землепользование в Акмолинской области, провозгласил: «Масса населения постепенно отпадала от чисто кочевого быта, пользуясь притоком новых, побочных средств существования и усваивая в то же время потребности более культурного состояния, в особенности потребление хлеба»202. Он предсказывал, что «старинная киргизская пища», мясо и кумыс, вскоре уступит место питанию, основанному на хлебе и коровьем молоке203.
194
В Аракарагайской волости (Кустанайском уезде) число голов скота в стадах казахов выросло с 1898 по 1905 год на 20% (см.: Влияние колонизации на киргизское хозяйство. СПб., 1907). См. также:
195
196
197
ЦГАРК. Ф. 25. Оп. 1. Д. 2822. Л. 213–214 об. Воспроизведено в кн.: Аграрная история Казахстана. С. 109–111.
198
О степной торговле см.:
200
202