- Пит, так что же это всё-таки было? Правда или ложь? – проникновенно спрашивает Овидий. - Когда ты во время первых «Голодных игр» при всех признался в любви к Китнисс.
- Правда, - уверенно отвечает муж. – Я любил Китнисс Эвердин с пяти лет. Помню, как мне показал её мой отец, когда впервые привёл меня в школу. Он сказал, что был влюблён в мать Китнисс, но та предпочла выйти замуж за шахтёра. Я никак не мог понять, чем этот шахтёр лучше моего отца? А папа ответил: когда отец Китнисс поёт, то замолкают даже птицы в лесу. Я не мог поверить, что такое бывает. В этот же день на уроке пения учительница спросила нас, кто знает «Песню долины»? Китнисс сразу подняла руку. И запела так красиво, что за окном тут же умолкли все птицы. А когда песня закончилась, я уже знал, что буду любить эту девочку до конца своих дней.
В зале царит такая тишина, что даже страшно дышать.
- Но жизнь сложилась по-другому, - с нотками трагизма произносит Овидий.
- Жизнь сложилась так, как сложилась, - с улыбкой отвечает Пит. – Я ни о чём не жалею.
- Любовь к Китнисс прошла?
- Нет, - с грустной улыбкой отвечает Пит. – Китнисс, как и прежде, в моём сердце. И так будет всегда.
- А жена об этом знает?
- Да, конечно!
- И как она к этому относится?
- С пониманием.
По залу проходит волна вздохов, охов, сожалений. Слышу даже чьи-то всхлипы. Ах, этот бедный – несчастный «роковой влюблённый» из Дистрикта-12, который даже спустя двадцать лет не может отпустить из своего сердца коварную Сойку-Пересмешницу! Китнисс Эвердин! Которая его, выходит, бросила! Растоптала его истинную чистую любовь к ней!
Вот честное слово, я даже не знаю, что сделаю с этим «роковым влюблённым» дома!!!
Меня просто переполняет возмущение! Как я после всего, что Пит уже успел наплести, на сцену выходить буду?! Он, значит, у нас герой-страдалец, а я, выходит, стерва, которая не ответила на его чувства и выбросила несчастного влюблённого из своей жизни сразу же, как только в нём отпала необходимость!
Просто зашибись!
А то, что я двадцать с лишним лет ему трусы-носки-рубашки стираю, это у нас не считается?! То что, извиняюсь, в постели его каждую ночь все эти годы по полной ублажаю (с его-то ого-го каким темпераментом!), это мы тоже в расчёт не берём?! Про завтраки – обеды – ужины и уборку в доме я вообще молчу! А, может, это он сам себе детей вынашивает? Это его жутко тошнит во время беременности по утрам? На солёненькое тянет? Это его от бушующих гормонов колбасит? Или, может, это он к концу седьмого месяца в малоподвижную толстую каракатицу превращается? Или это всё-таки я каждый раз в родовых муках сутки корчусь и ору от боли благим матом, рожая ему детей? А потом ещё его малышей собой выкармливаю! И после всего этого он, значит, у нас, несчастный трагический влюблённый, а я… прости Господи! Ну, Пит Мелларк! Ты даже не представляешь, что тебя ждёт сегодня вечером дома!
Поднимаю возмущённый взгляд на экран. Один из операторов как раз выцепляет откровенно изумлённо-ошарашенное лицо Джоанны Мэйсон, которая переводит вопросительный взгляд на Хэймитча. Блин! Я и забыла, что Джоанна прекрасно знает, что мы с Питом женаты. Наверное, сейчас сидит – и не врубается, что происходит на шоу. Главное, лишь бы она сама с её-то прямолинейностью вопрос Питу в лоб задать не додумалась! Чувствую, плоховато я продумала своё план. Плоховато!
Следующий крупный план – Хэймитч.
Мрачнею.
Наш ментор сидит, нога на ногу, чуть подавшись вперёд, придерживая ладонью голову. Длинные волосы закрывают лицо. Плечи заметно трясутся.
Его я тоже дома убью!
Этот гад ржёт в прямом эфире!!!
Главное, чтобы только операторы и зрители этого не заметили…
- Скажи, Пит, какие чувства ты испытываешь сейчас, зная, что буквально через несколько минут, ты встретишься с Китнисс? Спустя столько лет, - вопрос Овидия звучит тихо, проникновенно.
- Смешанные, - уклончиво отвечает мой муж.
Ещё бы он «несмешанные» чувствовал! Нутром ведь, небось, чует, что я уже на взводе от всех этих его душещипательных ответов, и дома его неминуемо ждёт разбор полётов! С возможной высылкой сегодня ночью спанья на диван! Вот!