Сора аккуратно разместила камелии в подготовленной вазе, поправила пару листьев и повернулась к слугам.
— В прошлый раз нам не довелось побеседовать, — начала она после поклона, которым девушки синхронно одарили ее. — Я Сора Хаттори, хозяйка поместья. Как вы видите, дом нуждается в твердой и заботливой руке — возможно, даже не одной. Я надеюсь, что общими усилиями нам удастся привести здесь все в порядок. Работа не будет тяжелой, также вам положены выходные и жалование.
Она на мгновение прервалась и одна из девушек робко подняла голову.
— Ты что-то хочешь спросить?
— Да, госпожа.
— Как твое имя?
— Аи, госпожа.
«Аи», — вспомнила Сора. — «Так звали девушку, на которую кто-то напал ночью».
— Спрашивай, Аи.
— Мы не боимся тяжелой работы, госпожа. И служить в поместье великая честь, — остальные закивали, — но в прошлый раз нам… Нас тревожат некоторые вещи.
Аюми за спиной Соры еле слышно фыркнула.
— Тут, в поместье, будто живет кто-то еще, — тихим шепотом закончила Аи. — Нам страшно.
— Мацуши поведал мне о ваших опасениях. Не волнуйтесь, я все предусмотрела, — Сора позволила себе сдержанно улыбнуться. — Каждая, подойдите ко мне по очереди.
Первой вперед выступила Аи — невысокая девушка с темной косой, чей кончик был обвязан красной ленточкой. Ее простое темно-синее кимоно выглядело лучше, чем у других, и было относительно новым.
— Дай руку, — приказала Сора.
Девушка без колебаний протянула ладонь, взглянув госпоже в глаза.
«Смелая», — решила Сора. — «Такая бы не испугалась случайного сквозняка или привидевшейся тени, не стала бы поднимать шум просто так. Нет, ночью на нее напало что-то другое».
Она вкладывала в ладонь каждой девушки по камню. Аи достался крупный обломок из ожерелья, которое отец привез Соре после удачной поездки в столицу. Это было одно из первых украшений, что он подарил ей.
«Не жалеть», — Сора стиснула зубы. — «Возможно, эти камни спасут чьи-то жизни, став из дорогих бесценными».
Когда все служанки получили по нефриту, Сора обратилась к ним:
— Камни, что вы держите в руках — нефрит. Он обладает могущественной силой и способен защитить от любого зла. Не расставайтесь с вашим камнем ни на минуту — носите его с собой везде, даже во время сна и купания. Тогда вы будете защищены от любого злого умысла.
Глаза девушек блестели надеждой и радостью. Они наперебой заговорили — первой снова оказалась Аи:
— Спасибо, госпожа!
— Доброго вам здравия, госпожа.
— Да пребудет с вами солнце, госпожа!
Сора хлопнула в ладоши. Гул голосов смолк.
— А теперь пора приниматься за работу. Начнем с главной части и женского крыла. Жить вы будете там же, рядом с моими покоями.
— Но, — осмелилась возразить Аюми. — Это не по правилам…
Сора, не оборачиваясь, ответила:
— Будет так, как я решу.
Служанки взволнованно переглядывались, взбудораженные новостями. Жить в самом доме, а не в пристройке для слуг — такое могло привидеться им лишь во сне. Аи даже украдкой ущипнула себя за руку, чтобы убедиться в реальности происходящего.
Раздав указания, Сора поспешила на кухню, где царствовала Маи. Ее беспокоило то, что женщина больше недели прожила в поместье, но ни разу не пожаловалась на подозрительные звуки. Может, и она не человек?..
Сора вспомнила ее тихий плач по племяннице и потускневшие глаза. Нет, скорбь Маи была искренней.
Не застав ее на кухне, Сора отправилась в крохотную комнатку поблизости, в которой женщина ночевала.
— Маи, — она деликатно постучала и вошла.
Кухарка виновато подскочила, глядя на госпожу заспанными глазами.
— Простите, я сама не знаю, как так вышло…
— Это ничего, — воодушевленная победой, Сора не обратила внимания на оплошность Маи. — Вот, возьми.
Она протянула ей последний обломок, объяснив, что камень должен беречь Маи от зла. Женщина выслушала с любопытством, но брать отказалась, сказав:
— Я не приму, госпожа. Это очень щедро с вашей стороны, а с моей будет подло не показать вам это.
Она потянула за шнурок, виднеющийся в разрезе кимоно, и наружу выглянул крохотный зеленый камешек.
Нефрит.
Он не шел ни в какое сравнение с теми крупными обломками, что Сора раздала служанкам, но все же это был, пусть и маленький, но нефрит.
— Передавался по наследству в моей семье, — пояснила Маи. — Так что оберег мне не нужен.
Сора выдохнула, сбросив с плеч груз подозрений.
— Отлично.
Она собиралась уйти, но Маи остановила ее вопросом:
— Так дело в нем? В этом камне?
— Не знаю точно, — не стала лгать Сора. — Но я уверена, что каким-то образом нефрит бережет владельца.
— Если бы… Если бы у Мирай был такой камень, она бы осталась жива?
В глазах женщины плескалось столько вины, что Сора тонула в ней.
— Мне это неизвестно, — отведя взгляд, ответила она.
— Вы знаете, — сказала Маи. — Это украшение моей матери. Оно передавалось из поколения в поколение каждой старшей дочери. У меня нет детей, а у моей сестры были. Я должна была отдать камень Мирай, но все тянула… Привыкла с ним, сроднилась. Это единственное, что осталось от матери.
Сора не хотела слушать, но не могла заставить себя уйти. Чужая боль и чувство необъятной вины давили на нее. Она задыхалась.
— Я была так эгоистична. Что, если Мирай выжила бы, будь оно у нее…
Вопрос остался без ответа, повиснув в воздухе и сделав его тяжелым, удушливым.
— Не кори себя, — тихо произнесла Сора. — Неведомо, как бы все было. Может, такова ее судьба.
Говоря эти гадкие, лживые слова — она знала, что они являлись неправдой — Сора почувствовала себя еще хуже. Маи промолчала — сгорбившись, она закрыла лицо руками, словно хотела отгородиться от всего на свете.
Оставив ее наедине со скорбью, Сора бесшумно вышла.
До вечера она трудилась наравне со служанками. То ли это обереги подействовали на них, то ли они безоговорочно поверили своей госпоже — но смех и болтовня не утихали ни на минуту. Аюми ворчала, иногда одергивая девушек, но Сора молчала. Ни одного замечания не сорвалось с ее губ.
Смешки, перешептывания, шаги были тем, чего ей так не хватало в мертвом, пустом поместье. Безобидные и обыденные звуки смогли вдохнуть в него жизнь, немного разогнав пугающую тишину, вводившую в уныние. Но сам дом протестовал — когда на сад опустились сумерки, Сора отпустила девушек отдохнуть, а сама расположилась на энгаве.
Было тихо. Настолько, что это отсутствие шорохов и скрипов казалось краткой передышкой перед началом чего-то ужасного.
И когда в ушах зазвенело от пронзительной тишины, Сора услышала их. Голоса. Они звали, повторяя ее имя. С каждым разом оно звучало все громче и громче, пока не превратилось в крик.
Сора зажмурилась, плотно прижала ладони к ушам, замотала головой, желая избавиться от диких воплей.
Не помогло.
— Госпожа, — Аюми удалось докричаться до нее с третьего раза. — Госпожа!
— Да?
Сора с трудом уловила возглас служанки.
— Что такое, Аюми?
— Нагреть воду для купания?
— Нет. Нет, я лягу, — отказалась Сора.
Тяжело поднявшись — все тело налилось слабостью, стало дрожащим, как листья на ветру, — она вернулась в покои, плотно закрыв сёдзи за собой. Голоса продолжили терзать ее всю ночь, и лишь на рассвете Сора смогла сомкнуть глаза.
Следующий день был похож на предыдущий — они убирались в поместье, смахивая паутину, которая непостижимым образом вновь появлялась на тех же местах. Служанки, приободренные ночью, которая прошла спокойно, негромко переговаривались между собой.
— Клянусь, госпожа, вчера я убирала в этом углу и тщательно вычистила все, — вдруг вскрикнула Аи. — Как же так могло получиться?
— Продолжайте работать, — приказала Сора.
Ее голова раскалывалась на части от недосыпа. Выйдя в сад, чтобы отдохнуть, она присела на ступеньку энгавы и с тоской уставилась на камелии. Сомнения тут же накинулись на нее, как стая оголодавших зверей.