— Малыш, все так, как я представлял, — хрипит Сережа. — Как подрагивает твоя девочка, это что-то.
Легонько толкнувшись на пробу, Никитин стонет:
— Иди к папочке, малыш. Прости, но нежно не будет.
И, ухватив меня за бедра покрепче, сразу начинает скачку по-взрослому, а мне только того и надо. То, равномерно трется о стеночки его толстый член, как ударяет куда-то глубоко, вызывая мучительно сладкий спазм, как сильно растягивается моя пещерка, просто сводит с ума.
Я кончаю на несколько секунд раньше Сережи даже без всякой ручной стимуляции, похоже, просто от мысли, что Никитин наконец отпустил все тормоза. Он догоняет меня, и я слышу его рычание уже там, за барьером оргазма, покорно принимая его в себя, и чувствую сожаление, когда Сережа выходит, чтобы не кончать в меня.
Рухнув на кровать рядом, он подтягивает мое безвольное тело к себе поближе. Я кладу руку на его покрытую бисеринками пота гладкую, почти безволосую грудь и слушаю, как колотится его сердце, ударяясь через ладошку мне прямо в сердце.
Слов нет. Мы наговорились. Но тишина не тягостная. Пока еще нет неловкости, только умиротворение.
«Вот ты какое, идеальное свидание!» — хмыкаю про себя я, а мозг радостно фиксирует, что задница была права, нас поимели, и нам все понравилось.
Сережа убавляет свет в бра над постелью, и мы просто валяемся в полутьме, пялясь в отсветы фонарей за окном и переживая внутри полученные ощущения. Сколько мы так лежим, не знаю. Ленивая мысль, что завтра на работу, а уже явно за полночь, вяло бродит в голове, но ни к чему меня не сподвигает.
Рука Сережи поглаживает мое плечо, рисует кончиками пальцев круги на ключицах и постепенно спускается ниже.
Заторможенно соображаю, что это все больше похоже на заход на второй круг, но я вовсе не уверена, что перенесу без потерь повторение уже пройденного.
Не уверена до тех пор, пока шершавые подушечки не добираются до соска, и моя самая чувствительная эрогенная зона предает меня.
Странное ощущение, когда тело с готовностью отзывается, а эмоционально я совершенно не включена в процесс.
Никитин приподнимается и заглядывает мне в лицо, трогаю его бороду. Волосы сами гладкие, а кончики колючие.
— Устала?
Молча киваю, прислушиваясь к ощущениям, которые дарит ласка Сережи. Он наклоняется ко мне и очень нежно и долго целует, сопровождая поцелуй поглаживаниями тела, пробираясь все ниже и ниже, пока Сережина ладонь не раздвигает мне бедра.
Я не сопротивляюсь, и Никитин мгновенно убеждается, что губки опять скользкие, дырочка влажная, и что вообще тут рады гостям.
— Я бережно, — обещает он, устраиваясь у меня между ног и подкладывая мне под попку подушку. — Не могу устоять, малыш. Твоя писенька — просто чума.
Протолкнув головку, Сережа, как и хотел в начале вечера, забрасывает мои ноги себе плечи и входит в меня осторожно, но так глубоко, как никогда прежде. Пару раз окунувшись на самую глубину, он склоняется ближе ко мне, опираясь на локти и почти сложив меня пополам, и начинает медленно двигаться. Очень приятно и томительно, но мои ощущения меняются, когда Никитин, предчувствуя скорый оргазм, достает член и продолжает двигать им уже между моих сдвинутых ножек, головкой водя между губок и задевая набухший клитор. К тяжелому дыханию Сережи примешиваются мои рваные вздохи. И когда теплые брызги падают мне на живот, я уже тоже нахожусь на краю. Видя, что мне осталось немного, Никитин раздвигает мне бедра и жарко целует горячее местечко. Этого оказывается достаточно, чтобы я заметалась по постели и кончила, как только его язык надавил на горошинку.
Глава тринадцатая
Я специально выбирала самый мерзкий звук на мобильнике в качестве будильника. Только он способен меня поднять с кровати. И обычно эта гадость неплохо работает. Как бы сильно мне ни хотелось понежиться, я встаю, чтобы его вырубить, потому что поганая мелодия просто вгрызается в мозг.
Но не сегодня.
Нет, глаза разлепить просто невозможно. Пожалуй, сегодня я забью на утренний бассейн. Торопиться я не в состоянии, а, если опять не просушу волосы, как пить дать снова слягу с бронхитом. Просто поваляюсь еще пятнадцать минут, постою под горячим душем и никакого бассейна…
Какого нахрен бассейна? Я подскакиваю на постели. Одним открывшимся глазом окидываю обстановку и мгновенно вспоминаю, где и при каких обстоятельствах я заснула. Капец!
Никитин, лежащий рядом, открывает глаза, смотрит на меня неодобрительно и накрывает голову подушкой, чтобы не слышать мой будос.