Встав каждый в свой скруглённый угол бассейна, мы вчетвером, стали гонять рыбок по кругу, хлопая в ладоши по очереди. Несколько раз, мне удавалось схватить рыбку за хвост и почувствовать, какая она бархатистая. На ощупь она напоминала фрукт с молочного дерева. Рыбка быстро переворачивалась и тем самым вырывалась и уплывала.
Когда мы изучили повадки этой стаи, пальцы на наших руках уже сморщились от долгого пребывания в чуть подсолёной воде. Мы стали выходить по очереди, закутываясь в свежие полотенца.
Дверь в спальню отворилась и мы увидели, как наши женщины уже мирно спят на двух больших кроватях, подложив обе руки под голову. Они были закутаны в одеяла и их мокрые волосы были скрыты за накрученным на голове полотенце.
Мы по очереди зевнули и несмотря на солнце за окном, легли в кровати. Шторы сами закрылись и свет стал приглушённым. Дом сам знал, что делать, чтобы мы оставались счастливы. Не планета, а Рай.
С этой мыслью я уснул, обнявшись со своим отцом. Планета встречала нас слишком приветливо и это должно было настораживать. Все тут были слишком услужливы и приторно сладки, как их местное молоко. Люди долго не выдержат эту диету, им иногда нужен перчик в питании. А лучше большое разнообразие в питании и жизненных ситуациях. Иначе мы загустеем, как их знаменитое молоко и превратимся в сыр.
Не знаю, сколько времени я спал, но когда я проснулся, за окном стемнело. Я осторожно убрал свою руку с шеи отца и вылез из под одеяла. Потом просунул руку обратно и нащупал своё сползшее полотенце. Прикрываясь, я выглянул в окно и увидел, что фонари на улице уже зажглись.
Неужели мы проспали так долго? Мои биологические часы явно сбились. Я прошёл в ванну и был благодарен, что водопад остался выключенным. Я взял свою одежду и детские туфли и одевшись, отправился изучать замок. Я очень любил бродить по незнакомым домам, городам и странам в одиночестве.
Когда ты сохраняя свой собственный темп, изучаешь чужой быт, ты намного внимательнее. Ты можешь не стесняясь рассматривать каждую мелочь, в том числе заглядывать в чужие шкафчики и ящички. Мне было очень любопытно, побродить по дому, так как я очень не любил находиться в месте, которое мне не знакомо.
Словно у кошки, у меня был рефлекс, сначала изучить местность, найти пути отхода, обороны и места для того чтобы спрятаться и лишь потом, спокойно жить и проявлять активность. Нужна была разведка и то, что все остальные спали, меня как никогда устраивало.
Держа туфли в руках, я на цыпочках подошёл к двери и словно волшебник махнул кистями рук в её направлении и она плавно открылась. Я улыбнулся и прошёл в фойе. Там я не глядя махнул руками и почувствовал, как дунул еле заметный ветерок и дверь закрылась. Мне сейчас не хватало только волшебной палочки.
Сумерки на балконе, на котором я стоял, фонари на улице, которые мерцали голубым светом сквозь округлые окна и общая безлюдность, добавляли романтики. Я надел свои туфли и стараясь идти осторожно пошёл вниз. Проходя мимо соседней, знакомой уже двери, куда мы сегодня вторгались без спроса, я вспомнил про ту девочку Анаэль, которая предлагала вечером встретиться.
Я сначала хотел войти внутрь, но там могли быть взрослые ангелы, которые непременно отправили бы меня к родителям. Мне не хотелось нарушать тайны своего перемещения, поэтому я стараясь не смотреть на ту дверь, быстро прошёл мимо и спустился по лестнице.
Спускаясь, я задержался у белой статуи худого носорога на длинных ногах. Я вспомнил, как будучи в теле льва, я видел уже это диковинное животное. Я потрогал камень, он был тёплым от ещё недавно жарящего солнца.
Выходить на улицу я не решился, поэтому прошёл в глубь зала, ровно в то место первого этажа, над которым была наша дверь в спальню. Дверь там была чуть меньше по высоте и открылась сразу как я подошёл к ней. Всё происходило безвучно и абсолютная тишина помещения, уже давила на мои уши и если бы не шорох моих ног, я бы подумал, что оглох.
Я оказался в большом помещении, в котором был разбит высокий полисадник. Преобладали различные цветы, кусты и трава, приемущественно ярких и тёмносиних тонов. Они подсвечивались подрагивающими синим лампами. Я медленно поднёс ладонь к одному из фонарей и чуть не обжёгся.
Судя по дрожанию света и температуре стекла, это было подобие факела. Внутри был голубой огонь, который слегка подрагивал и создавал ночную романтичную обстановку. Я прикрыл глаза и попытался вспомнить, видел ли я что-то электрическое за эти два дня. Ничего не вспомнил, кроме открывающихся дверей, штор и водопада в бассейне.