Совершенно случайно его взгляд упал на приборную панель «Мусорога», где обитал тактичный Гамма, не сказавший ни слова в последние часы. Там мигал жёлтый огонёк: какая-то новость, достаточно веская, чтобы её выделить, но недостаточно важная, чтобы навязать капитану. Она тихо ждала внимания, и ждала бы напрасно — но как только взгляд Одиссея упал на панель, она налилась бледным синим огнём. Он вздрогнул, ведь светили не приборы: это звезда в глубине глаза сайн стала пронзительно-синей. Стоит Фоксу открыть новость, она изменит ход его судьбы.
На мгновение человек застыл перед выбором, пристально глядя в закрытую дверь и размышляя о том, что будет лучше для Аны и для него.
Ведь вопреки впечатлению принцессы, считавшей, что Одиссей всегда готов шагать навстречу судьбе — гораздо чаще он осторожно отступал. В большинстве случаев, когда взгляд прогностического центра сайн падал на потенциально-активный элемент, пронизанный синим, алым или фиолетовым мерцанием, Фокс игнорировал его и приходил мимо.
Детектив не знал об этом, но только за последний год он: упустил второе место в регате Млечного кубка; избежал рабства в Орханском квазарате и превращения в консула Лиги Отвергнутых Планет; чуть-чуть разминулся с карьерой поп-идола и едва не стал экспонатом ЧООМ — галактического музея вневременного искусства.
Но в этот раз детектив вспомнил реакции девушки и внезапно понял всю глубину её мучений, о которых не догадался раньше.
— Тупица, — буркнул Одиссей самому себе.
И, больше не раздумывая, ткнул пальцем в приборную панель.
— Чрезвычайная новость, — безмятежно сообщил Гамма. — В центральном кластере галактики появился Мир Ноль, также известный под названием Планета судьбы. Великая сеть и ещё несколько галактических институтов официально подтвердили, что это тот самый Мир Ноль, возраст которого уходит к начальной эпохе возникновения вселенной. Загадочная планета, которая не существует в общем потоке времени, а является раз в несколько тысячелетий. Сейчас подавляющее большинство информационных источников транслируют и обсуждают значение этого события. Включить трансляцию, предназначенную для людей?
— Включай для всех на борту, — зачарованно сказал Одиссей.
У него была своя, давняя и глубокая причина поучаствовать в Игре Древних. И он не предполагал, что возможность предоставится в этой жизни, да ещё и в такой момент.
— …Невероятная новость всколыхнула уже половину Галактики, друзья мои, а другая половина вот-вот содрогнётся от нарастающей волны изумлений и восторгов! — быстро и бодро вещал профессионал по нагнетанию сенсаций, бессменный ведущий «MilkyWave» Теодорро Хайп.
— Планета загадок, планета чудес, ПЛАНЕТА СУДЬБЫ вернулась, мои дорогие! Вернулась спустя ровно три тысячи двести шестьдесят один оборот, два эместра, семнадцать циклов, сорок четыре сегмента, двадцать три такта и девять тиков после того, как исчезла в прошлый раз! Вернулась, когда её никто не ждал. Ну, кроме горстки увлечённых гиков…
Трансляцию сопровождала эмо-волна зрительских реакций, и Одиссей покачал головой, увидев два скромных значка: двадцать семь триллионов и три с половиной миллиарда. Общее число зрителей всех идущих трансляций о Планете судьбы — и количество подключённых к волне Теодорро Хайпа. Обе цифры поражали: за долгую и полную событий жизнь Фокс ещё не видел настолько массовой аудитории. Двадцать семь триллионов разумных существ… кажется, это сотая часть всего населения галактики.
— Со мной в студии секторально признанный эксперт по Миру Ноль, профессор чудономики и теории невероятности, бубнеанец Бо. Напомню, что язык бубнеанцев скорее символический и настроенческий, чем строго-смысловой, поэтому его ответы можете смело интерпретировать сами. Впрочем, вы же и так будете. Профессор, каково значение нежданного появления Мира Ноль? Есть ли в этом событии смысл или оно абсолютно случайно?
— Бу. Бы. Ба. — пробубнил Бо.
Автопереводчик предпочёл не трогать ёмкое высказывание эксперта и оставил его без перевода.
— Вот как? — удивился Хайп. — Но почему планета появилась ровно три тысячи двести шестьдесят один оборот спустя своего исчезновения? Нет ли в этом закономерности?
— Бу. Ба. Бы.
— Поразительно, профессор, это мне даже в голову не приходило! Но если так, то у неизвестных создателей этого странного мира должна быть цель? Если это, как вы предполагаете, некая вселенская Игра, то какова её задача? Каким будет итог?!
— Ба. Бу. Бы.
— Невозможно, — поперхнулся Теодорро. — Слишком смелая гипотеза, профессор. Вы всерьёз предполагаете, что победитель получит возможность сделать… что угодно? Это противоречит закону сохранения здравого смысла. Как технически можно осуществить «что угодно»? Особенно в масштабах галактики.