III. Ворон, Чеширский кот и изумруды
Нет, тот человек не мог быть просто вором. Да, возможно, мамин камень и стоил дорого, но незнакомец, укравший его, использовал довольно сложную для изучения магию. Зачем ему понадобилось красть именно королевскую драгоценность, причём обладающую магической силой, если верить слухам? Я думала об этом больше, чем о том, как теперь жить. Что в Эндесе, таком могущественном и важном мире, теперь была война, и что Аурора мертва. Что мамы больше нет. Вообще. Что теперь я осталась... одна? Да, потому что всем стало наверняка не до меня, это совершенно логично. Но мне нельзя было об этом думать, иначе тоска начинала пожирать меня. Я, уставившись в потолок и непрестанно дрожа, как мокрый щенок, лежала на кровати и периодически жмурилась, чтобы подступавшие слёзы не застилали глаза. Голос, идущий изнутри, уговаривал меня встать с постели, пойти к ребятам, к родным... Я не могла. Лицо мамы... такое бледное, холодное, безучастное и с впавшими глазами, с похожими на яркую проволоку волосами, было передо мной. В доспехах зияла дыра, кровяные пятна, наверное, отмыли, и раны не было видно, но я знала, что она там есть, просто её скрыли, чтобы не пугать людей. И что наверняка маму поразила магическая атака: только она способна пробить лучшую эндесийскую броню. Но дело в том, что хаоситы не использовали магии - последняя война в Эндесе была как раз с ними, но дальше следовало много тысяч лет мира, Эндес и Хаос (или Безрассветье, как его звали эндесийцы) стали союзниками, ведь они словно были двумя небольшими, но могущественными полюсами Вселенной. Рассуждения привели меня к двум вариантам ответа на вопрос: что либо Безрассветье изучило эндесийскую магию и снова пошло войной на Эндес - а мама точно была убита именно ей, - либо кто-то предал Эндес... Оба варианта были для меня неприемлемы, потому что Хаос и Эндес были давними союзниками, а поверить в то, что в Эндесе завелись крысы... Нет, их бы определённо заметили. Значит, враги Эндеса используют магию, схожую с нашей. Но что-то я не могла припомнить: разве когда-нибудь кто-то из обычных миров осмеливался напасть на Эндес? Да, население их было в сотни, тысячи раз больше населения сего мира, но большинство из них не знали о существовании других миров, либо просто-напросто были плохо вооружены и организованны для того, чтобы идти войной на Эндес. А вообще, всё-таки причина их безразличия их к Эндесу была одна: зачем им это? В общем, я решила расспросить обо всём Онирэна и не мучиться сомнениями. Но всё же меня терзала мысль о том, кто же мог быть этим человеком в плаще. Эндес казалось, всё дальше уходил от прежнего - того Эндеса, который я знала. Алмазное время* в нём было раньше пёстрым, полным фестивалей и солнечного света, а сейчас казалось, будто всё замерло и чего-то ждёт: даже погода начинала уже третье утро подряд с долгого дождя, прятала солнце за тёмно-фиолетовыми тучами, через которые проглядывались лишь небольшие кусочки потемневшего неба. За эти три дня, прошедшие с похорон мамы, ровным счётом ничего не изменилось. Все были чрезвычайно заняты - особенно король, разумеется. Один из дней я просто провалялась в кровати весь день, ничем не занимаясь. На второй день я, всё ещё будучи не в состоянии думать о чём-либо, вышла из замка ради того, чтобы сходить в излюбленное место, к руинам. Там всё дышало печалью. Воздух был наполнен мраком и мне сразу же сделалось не по себе, как только я дотронулась до таких когда-то приятно прохладных камней. Они были холодны как снег в Лунных хребтах. Я поёжилась немного, постояла, глядя на пустеющие руины, и ушла с полным безразличием. На третий день ко мне вернулась способность мыслить. И поэтому я с самого утра, разлепив глаза, обдумывала каждую деталь воспоминаний за все пять месяцев, проведённых на планете Земля, за те несколько дней, которые я провела в Эндесе, когда вернулась снова. Знакомые лица казались чужими, и всё, что было до этого, словно было не моей жизнью; я не могла почти ничего вспомнить. Но что-то, что ещё оставалось в памяти, я постоянно прокручивала раз за разом в голове. И только потом я решила пойти поговорить с обитателями замка. Онирэн сидел в гостиной над какими-то картами, подперев лоб пальцами, поставив локти на края карты, которую рассматривал. Это была карта Эндеса. Разумеется. На моё присутствие король не обратил внимания. Он продолжил сверлить глазами клочок исписанной бумаги в углу и переводить взгляд то на надписи, то на сам чертёж. Он явно что-то обдумывал, и его не надо было беспокоить. Но обдумывал как-то рассеянно, с потерянным взглядом, словно он витал в облаках, а не продумывал что-то. Так что я всё-таки решила побеспокоить Рэна. Перед тем, как начать разговор, я немного помялась, стоя на пороге уютной комнаты, обставленной в стиле типичного средневекового замка, посмотрела на синеватое пламя, вытянувшееся из камина. Потом перевела взгляд на большое панорамное окно, на пасмурное небо над городом и на унылый вид рваных облаков. А где-то там было море, наверняка бушующее... - Привет, - сказала я, даже не зная, какую интонацию придать голосу. Я прошлась по комнате и села на чрезвычайно мягкое и удобное кресло рядом с сидением Онирэна. От тепла и удобства мне стало уютнее. Почуяв запах пряных овощей на столе, внезапно я вспомнила, что ничего не ела с вечера. Но меня это почему-то не напрягало. - Да, - пробормотал Рэн себе под нос и раздражитель