— Будешь выделываться, заберу тебя как препарат для прозекторской и буду тренировать тупых студентов, — яростно зашипел де Зирт. — Мне и так стоило огромных усилий попасть сюда вместо твоего тупого адвоката. Который даже не знает, что ты имеешь право на апелляцию. Судья же ничего не сказал?
— Может, он не хотел говорить? — в голосе Виктора появилась несвойственная ему ехидность. — Он и вопросы-то не особо задавал. Я как раз к числу тупых студентов никогда не относился. И протокол судебного заседания знаю, и эту поправку к закону хорошо помню.
— Тогда подписывай.
— Я не уверен, что заслуживаю помилования, — Виктор перестал язвить и отодвинул бумагу на другой край стола.
— Да что ты говоришь! Половина империи регулярно готова кого-то пристрелить, как только фон словит.
— Как действует фон, я знаю. Это другое. Тут как будто… черная пелена упала.
— Или ее уронили, — тихо добавил де Зирт.
Они обменялись долгим взглядом. Озвучивать подобные вещи в тюрьме было нельзя. В блоке никого больше не было, но это не означало, что их разговор никто не прослушивает.
— Чтобы это понять, — магистр поправил капюшон. — Нужно, чтобы ты хотя бы остался жив. На вскрытии пелену не найдешь.
— Я не хочу унижаться перед императором. Он этой бумажкой задницу вытрет и будет прав.
— Посмотрите-ка, у нас открылись способности предсказателя? Императору придется признать то, что созданные им законы ни хрена не работают! И начать упомянутой тобой задницей шевелить! Империя — это не Тагир и даже не ты со своей гордыней. Вся ситуация уже вышла далеко за пределы твоих личных интересов. Теперь ты общественно значимая фигура. Не разрушай все, ради чего решил себя похоронить. Покажи им, что ты просто так не сдашься. Дойди достойно до конца.
— Обещайте, что похороните меня с почестями, как полагается.
— Твоя принципиальность уже бесит. Но таки хорошо, обещаю!
Виктор еще раз пробежался глазами по бумаге и подписал.
— Развлекайтесь, магистр. Так уж и быть, побуду для вас общественно значимым экспонатом. Это лучше, чем быть студенческим препаратом.
— Хорошо помнишь, что мои студенты вытворяют с телами в прозекторской? — хихикнул де Зирт. И, судя по тому, как на этот раз дернулся Виктор, тот очень хорошо помнил. Подобного посмертия врагу не пожелаешь, а уж себе — тем более.
Триединая империя, Джалан
Район Хеске, компаунд «Зеленый жемчуг»
Огромная белая машина въехала в жилой комплекс, не встретив на пути никаких препятствий. Джа давно внесла номер лорда Райвена в список тех, кого можно пропускать без лишних вопросов. А еще у нее была странная привычка не закрывать входную дверь на ключ. Впрочем, в охраняемом компаунде это было простительно. Поэтому Гаральд спокойно зашел, даже не задумываясь, что его визит может быть… несвоевременным. Ему было наплевать, кто и что подумает об этой выходке.
В гостиной царил привычный полумрак, но сегодня еще пахло сладкими благовониями, тихо лилась медленная музыка, и Джа была не одна.
Закрыв глаза и опустив голову, она восседала в позе лотоса на высокой кушетке, установленной прямо посредине зала. Из одежды на ней были только короткие шорты и пара амулетов, которые она никогда не снимала. За спиной у нее стоял худощавый друид. Коротко стриженный, что было большой редкостью в империи, и покрытый рисунками на халахинский манер. Что было совсем уж удивительно. В одной руке мужчина держал странную полированную палочку, больше похожую на игрушку для взрослых, вторая его ладонь покоилась на затылке Джа, и длинные пальцы медленно скользили от шеи вниз по позвоночнику и обратно.
— Какого хрена происходит? — любезно поинтересовался Гаральд, разваливаясь на диване.
— Сеанс медитации и массажа, — так же спокойно пояснила Джа, открывая глаза. Друид за ее спиной продолжал заниматься своей работой, не особенно напрягаясь из-за того, что в комнате появился третий персонаж. Ему не мешало.
— Не ерничай, ты прекрасно знаешь, — Гаральд уже перешел от стадии импульсивного бешенства к этапу «хладнокровно готов убить кого-нибудь». Ментальные метки на его руках предупреждающе запульсировали. Уровень агрессии приближен к критическому. Еще немного, и можно обратить на себя внимание карателей. Совершенно ненужное внимание.