— Каким образом он хочет меня уничтожить? — спросил Можейко, медленно стягивая пиджак.
— Об этом надо спросить у киллера, — усмехнулся Климов. — Я думаю, вас взорвут.
— В машине?
— Ну не в метро же… в котором ты не ездишь! — взорвался Климов. — Снимай брюки!
Лицо Можейко выразило крайнюю озабоченность.
— А что будет с моей машиной?
— В музей поставят! — Климов запихнул вещи в портфель, шагнул к двери, грохнул кулаком и, обернувшись, добавил: — А тебя — в Мавзолей! И будешь как Ленин — «живее всех живых»!
Родин оказался прав: Климов и Перцов поняли друг друга с полуслова — Климов давно искал преданную собаку, Перцов — благодарного хозяина. Выяснив, что они вскормлены одной идеей — единая и неделимая Россия, что у них общая задача — каленым железом выжигать всех ее врагов, от внешних до внутренних, предателей, оборотней, бандитов и убийц, они тут же приступили к реализации своего плана: обсудили детали операции по «ликвидации Можейко», не упустив ни одной мелочи, обговорили варианты возможных действий против группировки Тойоты.
— На сходняк соберутся держатели общака, — сказал Перцов, прихлебывая из фаянсовой чашки крепкий — одной заварки — чай. — Они, сволочи, сидят в «ямах» и надежно прикрыты легально действующими предприятиями — у кого заводик колбасных изделий, у кого магазин или ресторан, как у Спрута. К ним не подберешься. С какой стороны ни зайти — все на законных основаниях. А на самом деле идет хорошо налаженная работа по отмыванию денег. Поэтому, чтобы не ломать напрасно голову, я предлагаю обменяться с этими деятелями встречными ударами — они взрывают Можейко, мы — сходняк. Баш на баш, так сказать. Что вы на это скажете?
Климов закурил, посмотрел на окно, за которым тихо шептались листья пирамидального тополя.
— Я не против. Каким образом это можно осуществить?
— Сегодня, после взрыва, я приеду в ресторан «Семь сорок» — погулять, расслабиться после опасной работы. Народу в это время в кабаке полно, так что я, не привлекая внимания, могу запросто вмонтировать куда следует несколько тротиловых шашек — граммов по двести-триста. — Перцов внимательно посмотрел на Климова и не уловил в его серых глазах ни малейшего смущения, ни тревоги. — Устраивает?
— Нормальный вариант. Помощь нужна?
— Я работаю один.
— Деньги?
— Спрут заплатит, — усмехнулся Перцов. — И не ищите меня: недели на три я выпаду в осадок.
— Удачи тебе! — сказал Климов, поднимаясь.
До «устранения Можейко» оставалось шесть часов пятнадцать минут.
«БАНДИТЫ ДОБРАЛИСЬ ДО СИЛОВЫХ СТРУКТУР!»
С такой броской шапкой вышла на следующий день газета «МК». Ниже шел текст:
«Представители криминального мира после летнего отдыха с удвоенной энергией взялись за привычную работу. Вчера в полночь в самом центре Москвы, напротив театра «Эрмитаж», что в двух шагах от нашей знаменитой Петровки, 38, была взорвана машина («Жигули» 6-й модели) следователя по особо важным делам прокуратуры РФ полковника милиции Можейко В.П. Взрыв оказался таким сильным, что в близлежащих домах выбило стекла, а сам «жигуль», превратившись в огненный шар, сгорел дотла. Естественно, вместе с хозяином, которого опознали только утром по… номеру принадлежащей ему машины.
По предварительному заключению, под машиной сработало радиоуправляемое взрывное устройство, равное по мощности 300 г тротила и начиненное металлическими шариками. Мотивы преступления пока не установлены, но отдел по расследованию заказных убийств считает, что устранение полковника Можейко связано в первую очередь с возбуждением им уголовного дела против двух боевиков внуковской группировки, задержанных три недели назад по подозрению в убийстве (фамилии боевиков и потерпевшего не упоминаем по причине сохранения тайны следствия). При обыске у них изъяли два пистолета — «ТТ» и «Макаров». Иными словами, правоохранительные органы получили строгое предупреждение — «место, Мухтар!»
Чем ответит на сей выпад МУР? Не пора ли вспомнить, что честь мундира защищают со шпагой в руке!»
Глава VIII
Сходняк — словечко жаргонное, из лексикона воров старой формации, поэтому у читателя оно ассоциируется со сборищем людишек карикатурного плана — свиные рыла, фиксы, наколки, пиджак с разрезом, сапоги гармошкой — в каком-нибудь заброшенном доме или грязном подвале, где обитают крысы и стены от сырости покрыты плесенью. На самом же деле современный сходняк — это, как правило, фешенебельный отель, сверкающие хромом и лаком иномарки, смокинги, бабочки, залитый ярким светом ресторанный зал, услужливо-бесшумно-молчаливые официанты, шампанское, красная и черная икра, аромат бразильского кофе и дорогих сигарет. Единственное, что не изменилось с прошлых, почти забытых лет, так это лица. Глянув на них, любой воскликнет: «Братцы, да это ж галерея Ломброзо!»