«В правительстве не лучше, — подумал Тойота, входя в зал ресторана «Семь сорок». — Одна рожа премьера чего стоит».
Встречал дорогих гостей сам хозяин, Михаил Викторович Магнер. Он нарядился в серый в клеточку костюм, сшитый, естественно, на заказ, белоснежную сорочку и лакированные туфли. На лице застыла благожелательная улыбка преуспевающего человека.
— «МК» читал? — спросил он, понизив до шепота голос.
— Просмотрел, — кивнул Тойота. — Ты расплатился?
— Сегодня утром.
— А где он сейчас?
— Лег на дно Черного моря. Недельки на две — на три.
— Номер его сотового у тебя есть?
— Нема.
— Жаль. Все собрались?
— Как один.
— Тогда, пожалуй, начнем.
Тойота занял президентское место — во главе большого, сервированного на десять персон стола и одарил собравшихся скупой улыбкой.
— Господа, мы собрались сегодня, чтобы отметить день рождения моего большого друга, надеюсь, и вашего, Владимира Ивановича, мэра города Дагомыс, города, который мы все любим, в котором мы отдыхаем, города нашей молодости и ежегодных встреч! — Тойота поднял бокал шампанского. — За тебя, Владимир Иванович! Дай Бог тебе здоровья! — И, обняв друга, тихо добавил: — Все остальное — купим!
…Через полчаса, когда гости хорошо выпили и плотно закусили, Тойота произнес речь, которая должна была оправдать его действия, связанные с банком «Лира», и полностью реабилитировать перед братвой.
— А теперь, друзья мои, поговорим о конкретных делах, — сказал он, вытирая салфеткой губы. — До вас, наверное, дошли слухи, что банк «Лира», услугами которого мы пользуемся, испытывает некоторые затруднения. Грозят ли нам неприятности? Да, проблема есть. Дело в том, что часть наших сбережений, которые мы не успели вложить в операции с недвижимостью, лежит в его сейфах…
— Сколько? — спросил Василий Иванович Дольников. Он командовал мясокомбинатом и буквально на днях понес крупные убытки: говядина, закупленная им в Голландии, оказалась зараженной вирусом бешенства.
— Около пятнадцати миллионов. Более точную цифру можете получить, сложив ваши счета… — Тойота сделал жест, объединяющий вкладчиков в одно целое. — Так вот, сумма, оставшаяся в сейфах банка, будучи обнаруженной — кем, вы прекрасно знаете, — может уйти на погашение процентов, по праву принадлежащих вкладчикам, то есть вам. Последнее хочу подчеркнуть особо: в первую очередь проценты будут начислены и выданы вам. Это я гарантирую.
— А существует возможность пролететь? — Вопрос задал молочный магнат Степан Архипович Ящиков, мужик вредный, занозистый и дотошный.
— Маленькая, но есть.
— А что нужно сделать, чтобы эту возможность исключить?
— Принять вызов.
— Разборка?
— И большая. Банк в данный момент охраняют спецназовцы, люди государственные.
— А какая разница? — подал голос Спрут. — Когда Беня Крик брал магазин на Малой Арнаутской, он знал, что сторож работает в милиции.
— Мы тоже можем рискнуть, — помолчав, сказал Тойота. — Решайте. Это ваше право.
За столом поднялся маленький переполох. Ящик, видимо, забуревший от своего молока, вынес вопрос на голосование, и в это время в кармане Тойоты тревожно запищал сотовый.
— Я слушаю, — сказал он, незаметно вытащив аппарат.
— Добрый вечер, Вячеслав Иванович! Климов беспокоит. Узнаешь?
— Чем обязан? — спросил Тойота, пытаясь вспомнить, давал ли оперу свой номер телефона или нет. «Впрочем, какая разница, — подумал он, — при его возможностях вычислить меня — раз плюнуть».
— Я твой должник, Вячеслав Иванович, а долг платежом красен. Выйди на пару минут, серьезный разговор к тебе имею.
— А ты далеко?
— В ста метрах от ресторана. На стоянке автомашин бежевый «жигуль», — пояснил Климов и, чувствуя, что Тойота колеблется, добавил: — Возьми охрану, если опасаешься.
— Хорошо. — Тойота спрятал сотовый в карман и встал. — Голосуйте, я пока освежусь.
Климов, увидев Тойоту, распахнул дверь и жестом предложил занять, место рядом. Тойота еще раз внимательно осмотрелся. Площадь пустынна и тиха, стоянку контролируют люди Спрута, вооруженные автоматами, машину Климова и его команду, состоявшую из пяти молодцов, взяли в полукольцо его охранники — не вырвешься.