Такие стихотворные лозунги в ту пору писали А. Прокофьев и В. Иванов, О. Берггольц и В. Волженин, Н. Тихонов и В. ЗуккауНевский. На радио приходило много стихотворений, присланных поэтами, редакторы внимательно просматривали фронтовые газеты. Едва писатель приезжал в Ленинград – с фронта ли, с Большой ли земли, – он сразу попадал на радио. Это становилось всеобщим правилом. Поэт В. Лифшиц в сентябре 1941 года прорывался в город в составе батальона через вражеское окружение. Выступая перед микрофоном, он рассказал об этом прорыве, о своих встречах с партизанами, а затем прочитал стихи, в которых выражено кредо литератора, участника войны.
27 ноября 1941 года в «Радиохронике» было прочитано стихотворение «красноармейца М. Дудина с полуострова Ханко». Это были стихи поэта-солдата, вместе с последними частями покидавшего прославленный полуостров. Передачи ленинградского радио отметили вехи фронтовой биографии М. Дудина. В апреле 1942 года в одной из информаций «Последних известий» появилось следующее сообщение: «19 апреля члены правления Союза писателей побывали на фронте. Писатели-фронтовики выступили перед ленинградскими товарищами с творческим самоотчетом. После своего выступления талантливый молодой поэт Михаил Дудин был принят в члены Союза советских писателей». Стихи М. Дудина, песни на его слова использовались и литературным, и политическим вещанием. В 1943 году радио познакомило любителей поэзии с его поэмой «Костер на перекрестке».
С осени сорок первого все чаще стали передавать по радио стихи, песни, частушки Александра Прокофьева. В некоторых выступлениях поэта прозаический текст перемежался стихами. В стихах этого поэта всегда ощущалась фольклорная основа его творчества. Стихи были энергичны, страстны, острое словцо, афоризм подчеркивали, что их автор – человек из народа, простой, несколько грубоватый, с широким размахом и щедрой душой.
Так писал поэт в дни битвы за Москву. Вечером 13 декабря «Радиохроника» начала свой выпуск чтением письма поэта Александра Прокофьева, адресованного слушателям. Характерная прокофьевская интонация, его тяготение к шутке, поговорке сказались уже в первых строках письма, посвященного успехам наших войск под Москвой. «Гитлер отдал приказ о взятии Москвы любой ценой, но, как говорит русская пословица, „хлебать бы молоко, да рыло коротко“, – Гитлер просчитался». Письмо заканчивалось стихами: «Мы выдержим, мы выстоим, – дойдем до лучших дней, мы всех фашистов выставим в загробный мир теней…»
Рядом с боевым призывом всегда находилось место шутке, сарказму. Пока мог держать перо в руках, продолжал работать В. Волженин. Особенно удавались ему сатирические стихи, написанные на конкретном материале. Их основой был документ, выдержка из которого становилась как бы эпиграфом к его фельетонам. В письме из Германии некая фрау Флюр написала мужу, что «при таких потерях жить нельзя». В. Волженин так начал свой ответ этой фрау:
Практически не было номера «Радиохроники», в котором не появлялись бы произведения В. Волженина. В один из январских дней 1942 года работники Радиокомитета, вернее, ее литературной редакции, задумали книгу «Говорит Ленинград», в которую хотели включить и стихи, и документы, и целые программы в хронологической последовательности. Среди других материалов в такую книгу, по мысли Я. Бабушкина, должны были войти и стихи В. Маяковского. «Ведь они совершенно особо звучат в наших условиях! Конечно же, и его стихами говорит Ленинград». Ленинград говорил стихами М. Светлова. «Гренаду» и «Двое» передавали первой блокадной зимой. И тогда же включались в передачи баллады Н. Тихонова двадцатых годов, стихотворение Э. Багрицкого «Красная Армия» и старые стихи А. Прокофьева.