– Пока ты снова не начал лекцию на тему «моё тело – мой храм, и не трави же ты его смертью белой» – пойдём, скорее, внутрь. На нас уже оглядываются.
Обратная сторона популярности – невозможность побыть с любимым человеком на людях. Точнее – невозможность остаться незамеченной, будучи на улице. Итан, наоборот, кайфовал от этого – ему нравились чужие взгляды, светские рауты и прочие прелести публичной жизни. Я же предпочитала, чтобы люди слушали мою музыку, а не перетряхивали корзину с моим нижним бельём.
Именно поэтому одевалась я всегда максимально неброско, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. И всегда солнцезащитные очки. Но всё было бесполезно. Иногда мне казалось, что поклонники могли узнать меня даже по прыщику на заднице. Не то, чтобы я позволяла себе выходить в таком виде на улицу, но суть вы уловили.
Довольно улыбнувшись и помахав парочке людей, что уже замерли в сторонке с телефонами наизготовку, Итан всё же позволил мне увезти его внутрь. Там нас тут же окружили стилисты и визажисты, так что стало не до болтовни.
Работа модели была изнурительной. Встань вот так, повернись сюда, улыбнись, не так, будь естественной, но не сутулься. Ааааа. Не понимаю, как Итан всё это терпел. Но ему, казалось, нравилась его работа – он сверкал, как начищенная монетка. Мне же уже через полчаса хотелось всё бросить, развернуться и уйти. И только любовь к парню, а также профессионализм, не давали мне это сделать.
Через пару часов, когда нас, переодев раз пять и отсняв чуть ли не во всех позах (я не шучу, при желании из снимков можно было бы вторую Камасутру собрать), всё же отпустили, я была уже мокрая, как мышь. И мечтала только об одном – о еде.
– Какие планы? – спросил Итан, который, свежий и бодрый, сидел в гримёрке и ждал, пока я соберусь.
– Я бы перекусила, – честно призналась я, – Может, поедем ко мне, закажем еды и не выйдем из квартиры до завтрашнего утра?
– Мне нравится ход твоих мыслей, – улыбнулся парень, – Тем более – ты снова уезжаешь.
Переодевшись, я подошла к Итану и, приподнявшись на цыпочках, обняла его за шею.
– Прости, любовь моя, но ты ведь знаешь, как это важно для меня. В этот тур вложены большие средства, и я должна их отработать, желательно – с прибылью. Иначе лейбл выкинет меня, как использованный презерватив. Не такой судьбы я себе желаю.
Итан обхватил руками мою талию и поцеловал в кончик носа:
– Знаю. Я не сержусь. Просто скучаю по тебе. Мне кажется, мы совсем не проводим время вместе.
Я понимала, что он чувствует. Мне тоже его не хватало. Раньше было проще – когда мы только начали встречаться, то каждую свободную минуту проводили вместе. Ну, и минут этих было на порядок больше. Мы походили на одуревших от гормонов подростков, что, в принципе, было недалеко от истины. Но жизнь вносила свои коррективы – у меня начались более масштабные гастроли, а на Итана посыпались весьма вкусные контракты. Он начал ездить и в Европу, и на Недели мод, хоть и признавался, что манекенщик из него был так себе. И такие минуты стали редкостью. Что-то, что казалось наградой, что нужно было ценить.
Чуть подумав, я предложила:
– Мы можем поговорить с Айзеком, чтобы в какой-нибудь из городов ты поехал с нами. В Ливерпуле, например, у нас будет свободные сутки перед концертом, мы сможем побыть вдвоём.
Итан улыбнулся, притягивая меня к себе ещё ближе:
– Звучит чудесно. Я согласую с братцем наши графики. И тогда ты будешь моя на целые сутки.
– Я твоя хоть на всю жизнь, – отозвалась я перед тем, как губы парня накрыли мои в нежном, чувственном поцелуе.
Когда мы всё же вышли из гримёрки, то – надо же – наткнулись на старшего из братьев Девис. Тот, как всегда, в дорогом костюме и с зачёсанными назад тёмно-каштановыми волосами, казался чем-то недовольным. Он хмурился, от чего между бровей у него залегла складка, а тёмно-карие глаза казались чёрными. Небольшая, аккуратно постриженная борода добавляла ему пару лет, словно парню было не двадцать семь, а минимум тридцать.
– О, Айзек, привет, – улыбнулась я другу, надеясь при этом, что не выглядела слишком уж растрёпанной после объятий его брата, – Я думала, мы не увидимся до завтрашнего дня.
– Да, таким был план, – кивнул Айзек, – Но мой братишка довёл своего менеджера. Так что, пока тот не остынет, мне придётся с ним нянчиться.