— Они боятся войны. Паника нам на руку. Нужно действовать быстро.
— Ты уверен, что бункер вместит в себя всех желающих сражаться за правду? — с сомнением протянула я.
Мужчина посмотрел мне в глаза и вздохнул.
— Я найду еще один, два, три. Сколько понадобится. Выполни то, что я прошу, а за остальное не беспокойся.
— Что на счет моих друзей?
— Даю слово, я найду их. Прямо сейчас не получится. Но мы с тобой не можем терять время.
Он говорил так убедительно, как должен говорить настоящий мужчина. Я поверила и кивнула.
— Что конкретно от меня требуется?
— В первую очередь тебя нужно привести в порядок. Замученной девчонке в порванном тряпье никто не поверит. Вести к восстанию людей должна красивая и уверенная в себе личность. Они уже запомнили тебя такой. Белое платье на той вечеринке смотрелось с вызовом. Олицетворение чего-то чистого, светлого, того, чего не хватает в нашем мире.
Я обвела себя взглядом и коснулась спутанных волос. Потрепали меня вечные скитания.
— У тебя в штате есть стилист? — рассмеялась я.
— Да кого только нет, принцесса, — подмигнул Скала. — Он будет ждать тебя в комнате двадцать пять. Кстати, теперь эта комната закреплена за тобой. Она находится рядом с моей. Позже покажу. Сейчас надо продумать твою речь. Найти такие слова, которые заставят подняться всех.
— В этом я не сильна.
— Это да, — облизнул губы Скала и почесал затылок. Нажал одну из кнопок и всмотрелся в монитор. На записи я пела Илье ту самую песню. — А вот поешь ты отлично.
— Ты предлагаешь мне спеть? — хохотнула я и разволновалась, вспоминая сцену в ресторане.
— Именно, принцесса. Есть у нас в коллективе хороший музыкант…
Скала снова достал рацию.
— Элвис, сейчас же с гитарой в лабораторию.
— Я еще не ужинал.
— Плевать! Быстро!
— Ладно, — нехотя протянул парень.
— Талантливый, но почти неуправляемый, — процедил сквозь зубы Скала.
Вскоре в помещении запахло травой, напоминающей чабрец. Вошел парнишка лет восемнадцати с каштановыми длинными волосами, собранными в хвост. Челка постоянно падала на глаза, и он трусил головой, чтобы согнать ее со лба. Взгляд мрачный исподлобья. Тонкие губы в болячках. Он продолжал их жевать, когда присел на стул и прижал к себе гитару.
— Что играть? — провел он пальцем по струнам.
— Нам нужна песня, которая заставит народ оторвать задницы от диванов! Гимн нашего восстания.
— Патриотичная хрень в стиле рока? — рассмеялся Элвис.
— Называй, как хочешь, лишь бы за душу брало. Она будет петь, — он взглядом указал на меня.
Парень изучил меня с ног до головы и вздохнул.
— Текст есть? На любой запросто музыку наложу.
— Есть только девчонка с хорошим голосом.
— В принципе, песню написать не проблема. Дай мне неделю.
— Нет! У вас пара часов на все! Мы не можем столько ждать.
Элвис округлил глаза и смахнул челку с лица.
— Слышь, Скала, не обессудь, ты в своем уме?
— Значит так, сопляк, я вернусь ровно через два часа и она уже должна стоять и петь песню.
С этими словами мужчина покинул лабораторию. Мы с Элвисом смотрели друг на друга и молчали. Два идиота, которые не знали, что делать дальше. В голове ни одной стоящей идеи. Полный ступор.
— Ты ведь уже писала стишки на игре. Повтори это снова. Просто соберись, Лан.
— Я даже не представляю о чем писать.
— Пиши про то, что происходит вокруг. Песня должна нести вызов правительству и надежду народу.
— Ладно, садись напротив. Скала не отстанет. Я его знаю. Будем что-нибудь ваять.
— Уриил, есть идеи?
— В стихоплетстве я тебе не помощник.
Я присела напротив парня и скрестила руки на груди, изображая великую мозговую деятельность. Он смотрел на меня с улыбкой.
— Может в этот раз начать с музыки, а текст потом придет? Есть у меня одна мысль.
Элвис заиграл скребущую душу мелодию, напоминающую похоронный марш. Я только хотела остановить его, как музыка перешла в более жесткую форму, побуждающую к действию.
Я посмотрела на монитор, на котором шла запись побоища за здание Корпорации. Столько людей погибло за считанные минуты. Так нелепо. Ни за что. Тогда я поняла, что на вырезки этого видео надо наложить похоронную мелодию Элвиса, а после начать петь песню под ту, что сейчас играла.
Я схватила со стола ручку с бумагой, положила на колени и всмотрелась в чистый лист. Я понимала, что рождаются довольно нелепые строчки, но продолжала писать, склеивать рифмы и думать о том, против кого они направлены. Улыбка Ильи, слова и страх в глазах навевали в душу печаль. Наверное, только он может заставить меня творить, дышать и жить.
Вскоре я запела под музыку Элвиса. Мы еще долго правили текст, подбирали аккорды и меняли стиль песни. Когда Скала вошел в лабораторию, я стояла с листком в руках и пела. От начала и до конца, несколько раз. Мужчина ничего не сказал. Он сидел рядом с парнем и безотрывно смотрел на меня. Внимательно вслушивался в слова.
Я пропела последнюю сточку и посмотрела ему в глаза. Засмущалась и отвернулась, ожидая вердикта.
Скала встал со стула и подбоченился. Я не понимала, что выражают серые глаза, но запах железа его души чувствовался даже на языке. Элвис тоже молча выжидал ответа.
— Пойдет, — сухо ответил он. — Принцесса, тебя ждет стилист. Как только выйдешь из комнаты, я хочу, чтобы ты знала песню наизусть и не подглядывала в листок. Элвис, останься, мне надо с тобой поговорить.
Парень с явно выраженной нетрадиционной ориентацией работал с моим внешним видом недолго. Я заучивала текст, постоянно проговаривая его про себя, и поглядывала на платье, что покоилось на постели.Белоснежное, как у невесты, но совсем не пышное. Это действо напомнило мне вечер в замке перед игрой. Я была красивой и счастливой. Тогда я впервые узнала, как прекрасны ласки Ильи. Губы затряслись от воспоминаний. Если человек после смерти постоянно проживает последний момент, который с ним произошел, то в ту ночь я бы с радостью умерла. И пусть бы рухнул этот проклятый мир вместе с Эриком!
— Я закончил. Можешь одеваться.
Стилист покинул комнату, и я провела рукой по приятной ткани платья. С удовольствием сняла с себя порванную одежду и обмылась в душе, стараясь не испортить прическу. На секунду вспомнила про камеры и щеки запылали огнем. Не стоило голышом дефилировать по комнате. Ну да ладно. Поздно об этом думать.
И вот уже стояла у зеркала, сама на себя не похожа. Макияж и волны волос, собранные на одно плечо прибавляли лет пять к реальному возрасту. Наверное, так было задумано. Короткое платье облегало фигуру, словно вторая кожа. Воинственным этот образ не назовешь. Наоборот. Веяло нежностью и беззащитностью. Как по мне, так не совсем в тему, но им виднее.
Я обула белые туфли, которые оказались не по размеру, и поковыляла в лабораторию. На полпути поняла, что потерялась. Не будь неуязвимости, растерла бы ноги в кровь. Пытаясь выбрать правильный коридор, я снова почувствовала терпкую ваниль, но уже так явно, что сердце замерло от страха. Я говорила себе, что это только совпадение и людей с одинаковыми запахами не мало, а сама оборачивалась по сторонам, судорожно ища источник запаха.
— Здравствуй, Лана, — послышался знакомый голос за спиной.
Глава 25
Илья
Мы всегда хотели просто жить.
Не видеть кровь и смерть.
Родине матушке служить.
Застилась не гроб, а скатерть.
Что дал предатель в виде бога?
Взошел на трон, чтоб развалить страну.
Поселил в сердцах тревогу.
Нанеся на души рану.
Безжалостно ты душишь нас, антихрист.
Толкаешь в бездну мрака и котлов.
И раз душою ты не чист,
Поклонникам твоим уж не сносить голов.
Наш мотылек к тебе летит.
Не смейся. Пламя разжигай.
Он крылья чистые в аду уж не опалит.
Беги иль вызов принимай!