— Вон она! — заглушая прочие звуки, крикнул кто-то позади Тирэн. — Там, за колоннами!
«Ну все».
Осколочные снаряды просвистели где-то поблизости, но она успела пригнуться и спрятаться за ближайшей колонной. Ее дыхание сбились, а сердце рокотало, заглушая даже выкрики Вал Меендор. Похожие чувства Тирэн испытывала в тот злосчастный вечер в Тар-на-Латаре, когда отца прикончили, а ее саму чуть не убило проклятой гигантской люстрой. Вот только тогда у Тирэн остались Ирдвейн и Слейдэз, что помогли ей пережить дни грядущего хаоса и ужаса, а теперь… Выглянув из-за колонны и хорошенько прищурившись, Тирэн смогла разглядеть сквозь мутную пелену, что Слейдэз неподвижно лежит в луже собственной крови, а Ирдвейн, раненый осколками в плечо и ногу, на последнем издыхании сражается с окружившими его солдатами лже-королевы. Похоже, теперь она могла полагаться лишь на саму себя.
Вновь щелкнули спусковые механизмы. Тирэн почувствовала, как один осколок вонзился в гранит колонны позади нее, а еще пару снарядов со звоном ударились о выходящие на юг витражные окна впереди. Тирэн сосредоточила на этих окнах взгляд. Она знала, что за окнами начинается крутой обрыв, спускающийся под прямым углом к изгибу Альзовой реки, рассекающей город. И если в детстве Тирэн боялась даже приближаться к этим витражным окнам, то теперь…
Что ж, некоторые обстоятельства вынуждают тебя в корне поменять взгляды.
Сделав глубокий вдох, Тирэн пригнулась еще сильнее, а затем резко бросилась вперед — прямо на ближайшее окно. Она понимала весь риск, но не видела альтернативы.
За ее спиной вновь раздались приказы и щелчки стеклострелов. Кажется, один из снарядов цепанул ее по плечу, но Тирэн не обратила на это внимания. Приблизившись к окну, она, не снижая скорости, чуть развернула корпус, чтобы врезаться в стекло правым плечом.
Раздавшийся звон затмил все прочие звуки. Бесчисленное количество смальтовых стекол разлетелись вокруг Тирэн, пока она, продолжая по инерции движение, не шагнула в пустоту.
Мир перевернулся вокруг нее и закружился в непонятном танце.
В голове Тирэн зазвучала мелодия: та самая, которую таинственный менестрель наигрывал в тронном зале одиннадцать лет назад.
Мелодия древнего Таола. Мелодия жизни. Мелодия надежды.
Почему-то эта мысль заставила Тирэн улыбнуться — ровно за мгновение до того, как она врезалась в темные и холодные воды Альзовой реки.