— Теперь опустите леску в воду и ждите. Долго ждать не придется: большие толстые крабы побегут к вам наперегонки.
Кэрол устроилась рядом с Диком и победно взглянула на остальных. Долли усмехнулась. Что и говорить, дочка подросла, ей так льстит внимание взрослого мужчины! Мать видела, что Дик изо всех сил старается подыгрывать девочке, но вскоре поймала его растерянный взгляд. Бедный холостяк! Надо спасать его от сетей четырнадцатилетней обольстительницы. Долли подошла к нему с другой стороны и закинула рядом свою снасть. И сразу пожалела об этом. Ощущая тепло, исходящее от его тела, нечаянно соприкасаясь с ним руками, она не без самоиронии подумала: кто же будет спасать меня от притягательного обаяния нового соседа?!
Дик искоса взглянул на нее и усмехнулся.
— Мне кажется, я почувствовал рывок.
— Хорошо, только не дергай резко, тяни медленно, а то сорвется.
— Да я не о леске. У меня что-то лопнуло внутри, вот здесь. — И он приложил руку к груди.
Неужели он чувствует то же, что и она?!
— Боюсь, что крабовая ловля не идет тебе на пользу, — сухо заметила Долли, — она тебя чересчур возбуждает.
Между тем у нее самой сердце стучало как сумасшедшее.
Дик посмотрел на Долли с пониманием. Глаза его смеялись.
— Не волнуйся, я как-нибудь доведу дело до конца.
— Я поймала, поймала! — радостно запрыгала Китти.
— Не ори! — прикрикнул на нее брат. — Ты их всех распугаешь!
Дик с любопытством наблюдал, как девочка вытягивает леску. Для своих лет она справлялась очень лихо. Наконец появился грязно-зеленый панцирь. Девочка осторожно подвела под краба сетку, и он оказался в ловушке. Взяв краба за панцирь, она, смеясь, поднесла добычу под самый нос Дику. Он едва успел отпрянуть от шевелящихся клешней.
— Вытяните руку!
Дик послушно подставил ладонь, и Кэрол несколько секунд подержала над ней краба с растопыренными клешнями.
— Он такой же большой, как твоя ладонь. Такого берем. Ого-го, какой!
Долли поймала себя на том, что, как зачарованная, смотрит на ладонь Дика, вспоминая, какими сильными и нежными могут быть его руки. Вот он проводит ими по ее телу, и душа улетает в заоблачные дали, весь мир перестает для нее существовать…
Между тем краб раскрыл клешни и потянулся к большому пальцу Дика.
— Китти! — очнулась мать. — Положи краба в пакет, пока он никого не ущипнул.
Боже мой! Ей, оказывается, надо спасать Дика еще и от младшей дочери! Дочка послушно опустила краба в большую пластиковую сумку, которую Клод заблаговременно наполнил морской водой, чтобы привезти крабов домой живыми.
Не прошло и десяти минут, как Дик почувствовал рывок. Сияя от гордости, он поднял добычу в воздух.
— Считайте! Раз, два, три, четыре, пять. Пять штук за один раз! Лучший улов дня!
— Ничего себе! — хмыкнул Клод. — Да ни один из этих малюток не заслуживает того, чтобы его взяли домой! А кроме того, самок мы не берем. Вы что же, не умеете отличать самцов от самок?
— Объясни! — Взгляд Дика скользнул по груди Долли.
А она подозрительно смотрела на Клода. Не исключено, что и от этого негодного мальчишки придется всерьез защищать своего нового знакомого. Уж она-то хорошо знает своего сына, знает, на что он способен…
Дик решил, что лучше дать мальчику возможность высказаться. Сохраняя серьезное выражение лица, он сказал:
— По мне, они все одинаковые. Я весь — внимание.
Клод почувствовал себя польщенным и принялся подробно объяснять.
— Вначале надо стукнуть его по панцирю, чтобы он… — мальчик запнулся, подбирая нужное слово.
— Вошел в коматозное состояние? — подсказал Дик.
— Да, что-то в этом роде. Он должен лежать тихо. Теперь видите это маленькое белое пятнышко? Это самец. А вот если пятнышко в форме треугольника или стрелы, тогда это самка. Вот и все отличие.
Долли облегченно вздохнула: кажется, обошлось, но все-таки не стоило брать с собой Дика. День еще только начался, а она уже так нервничает и все время предчувствует катастрофу… Можно ли женщине заводить роман, если ей за тридцать?