Флеминг похвалил шоколадный пирог, наговорил кучу комплиментов Кэрол по поводу ее кулинарных успехов и, как только последний кусочек был съеден, отодвинул стул и встал.
— Дик! — закричала Кэрол. — Вы не можете уйти прямо сейчас. У нас есть для вас сюрприз!
— Я его сейчас достану, — нетерпеливо вступила в разговор Китти, — это…
— Замолчи, болтушка! — зашипел на нее Клод. — Ты все испортишь!
— Я хотела сказать, что это наш прощальный подарок.
Мальчуган подошел к буфету, открыл дверцу и достал белую картонную коробку, перевязанную красной ленточкой. С гордой улыбкой он вручил общему любимцу подарок.
— Это вам на память от нас. Носите на здоровье! — сказал Клод и вернулся на свое место.
Дик взял коробку. Некоторое время он не мог понять, что мешает ему говорить, — ведь не слезы же, черт возьми! Он слишком долго возился с ленточкой, но наконец развязал ее, развернул белую вощеную бумагу и заглянул внутрь. Боже мой, почему они красные?! — мелькнула мысль, но тут же погасла.
— Лучшего подарка я и сам бы себе не сделал, — сердечно произнес он. — Я давно мечтал иметь что-то в этом роде, но как-то не получалось.
С торжественным видом Дик достал из коробки ярко-красные подтяжки и стал восхищенно рассматривать подарок. Подняв глаза на детей, он улыбнулся каждому из них.
— Я благодарен вам от всего сердца, — сказал он, прижав руку с подтяжками к груди.
— А вы не могли бы их надеть? — робко спросила Китти.
Клод тут же встал со своего места и подошел к своему кумиру, чтобы помочь пристегнуть лямки сзади. Покончив с туалетом, Дик широко развел руки в стороны и повернулся.
— Ну, как я вам? Неплохо, а?
— Еще спрашиваете! — восхищенно протянул Клод.
— Классно! — поддержала брата Кэрол. — Точь-в-точь как ведущий программы «В мире чудес»! Подтяжки — это ваш стиль, в них вы — то, что надо.
— Здорово! — закричала Китти. — Мы все сложились, чтобы купить их. Мама нам совсем не помогала! Я тоже внесла свои 62 цента.
Дик был растроган до глубины души. Наивное восхищение детей прозвучало словно заклинание «Сезам, откройся!» Они выдали ему пропуск в свой мир. Отныне юные хозяева Империи Хаммеров стали считать его своим, и он не ожидал, что это окажется так приятно.
Дик вопросительно взглянул на миссис Хаммер.
— А ваше мнение, мэм?
Долли молчала. Никогда еще она не любила его так сильно, как в эту минуту, и боялась, что стоит ей открыть рот, слова любви сами слетят с языка. Сделав над собой еще одно усилие, хозяйка сдавленным голосом произнесла:
— Очень вызывающе и безвкусно.
— Мама, как ты можешь?! — возмутилась Кэрол. — Дик, не обращайте внимания, это обычные мамины шуточки! Она, наверное, хотела сказать «оживляюще и стильно». Это ее манера говорить комплименты.
— Понимаю, — ответил гость. Видимо, она дает понять, что пора прощаться. Ну, что же, он и мечтать не смел о подобных проводах. Долли закатила роскошный пир, дети сделали ему трогательный подарок, а теперь пора и честь знать. Он посмотрел на часы. — А теперь, дорогие мои, мне пора.
— Уже? — жалобно протянула Китти.
— Пока доберусь до аэропорта, пока пройду регистрацию, как раз подойдет время вылета.
Флеминг перекинул куртку через руку. Долго — дольше, чем нужно, — он молча смотрел в глаза Долли, ожидая… Он сам не знал, чего ждет от нее. Ну, сказала бы хоть «счастливого пути»!
Долли поднялась со стула. Непрошеные слезы навернулись на глаза. С трудом она выдавила из себя:
— Я провожу тебя до двери.
Дик развернулся и направился к выходу. Вся семья потянулась за ним. У порога он взял свою шляпу, надвинул ее на затылок и быстро обернулся к Долли. Глаза ее влажно блестели, губы дрожали. Дику захотелось обнять ее, поцеловать в трепетный рот со всей страстью, так, чтобы вкус знакомых губ остался с ним навсегда! Но он только протянул руку и обвел указательным пальцем контур ее лица.
Дороти тоже сделала все, что могла: не бросилась ему на шею, не стала умолять остаться, покрывая поцелуями его лицо. Она вела себя достойно: строго и сдержанно.