– Объем кристалла очень большой. Не следует сравнивать его с вашими достижениями, но главное, он содержит не информацию в привычном для вас понимании. Он содержит Закон, правило, код, который с течением времени эволюционирует, изменяется. Если проще, понятными вам сравнениями… В вашей культуре есть роман Толстого «Война и мир». Большая книга, но она эквивалентна совокупности условий: автор, время и всего тридцать три буквы… Кристалл это и есть автор, время вне кристалла, а для тридцати трех букв нужно ничтожно мало места.
– Скажи, а эти цивилизации …они были совершенны?
– Чаще, да.
– Ты помнишь их технологии?
– К чему ты клонишь?– в голосе Далины появились стальные нотки.
– Нет… Просто мне интересно…
– Некоторые цивилизации добились выдающихся успехов в медицине, другие в энергетике. У каждой были сильные достижения. И почти у всех – в оружии… Твой отец был романтиком, мечтателем. Догадываясь о моей сущности, он хотел открыть миру историю, открыть миру глаза. Он хотел дать лекарства от рака и ВИЧ, неиссякаемую энергию, молодость и красоту, пищу для голодающих. Но он не успел…
– А его револьвер? Это твоя технология?
– Нет. Он только смог услышать мелодию и расшифровать часть кода. Револьвер это обычное, не самое совершенное оружие. Все дело в патроне. Первоначально, боеприпас был разработан для мощной винтовки. Патрон – это миниатюрная гиперзвуковая ракета. Предполагалось использовать ее кинетическую энергию. Но и это не все. Главное – кристалл модифицированного квазикварца. Твой отец, пытаясь разработать эффективный источник электрической энергии, создал мощный пъезокристалл, на сотни порядков превосходящий существовавшие. Полученный образец, к сожалению, оказался очень хрупким и быстро разрушался. Он не может быть использован в технике, но идеально подходит для создания оружия. При ударе на гиперзвуковой скорости, в момент разрушения, модифицированный квазикварц генерирует электродвижущую силу величиной несколько гигавольт, и гарантированно выжигает всю электронику в радиусе одного километра.
Илья пытался переварить всю информацию. Все услышанное им не укладывалось в голове.
– Далина, спасибо тебе… Мне нужно все осмыслить. Я устал. Пойду к себе.
В своей каюте он упал на кровать, и долгие часы неподвижно смотрел в потолок. Образы и видения его мыслей растворились во сне.
Далина, разбудила его ароматом кофе и свежих тостов. Быстро справившись с текущей работой, он зашел в центральный пост.
– Спасибо! У тебя золотые руки! – застенчиво сказала она и тихо добавила, – займи место в кресле. Я включу режим бетта-реальности, и ты сможешь вернуть свою память.
Немного колеблясь, он сел в кресло и подумал:
«Даже если она что-то замышляет… Я почему-то доверяю ей…».
Его ослепила вспышка.
…Он сидел на берегу ручья. Ему было семь лет. Так хорошо и беззаботно! Светило солнце. В зеркальном блеске водной ряби, по течению, бойко плыл кораблик, а он подгонял его прутиком. Кораблик был выпилен из старой доски забора, еще совсем непослушными детскими ручонками. Вместо мачты был вбит гвоздь, на котором ветром раздувало парус – лоскут целлофанового пакета с запахом селедки. Он посмотрел вверх на бездонное голубое небо, и белая вспышка ослепила его.
…В джинсах с кассетным магнитофоном в руке, стоя на асфальте каких-то трущоб, он смеется с друзьями, украдкой глядя в лицо симпатичной девушки. Худенькая, с русыми волосами и очень задорная. Другие ребята как-то не обращали на нее внимания, а он с первого взгляда увидел будущую белоснежную лебёдушку. Свою…
Было озорно и весело. Горячая кровь играла с весной. Вечером, в свете лукавого лица бабки-луны, выглядывающей из-за ветвей, утопая в аромате сирени, он первый раз робко и неумело поцеловал ее. Серо-зеленый туман больших веселых глаз накрыл его с головой…
– Раз! Раз! Раз, два, три! Левой! Левой! – голос сержанта набатом бил в голову, – На месте-е-е.… Стой! Раз! Два!
Рота замерла, как влитая на черной асфальтовой коже плаца. Он стоял в первой шеренге, третьим от правофлангового. Правый сапог был немного тесноват и беспощадно мозолил ступню. Сердце согревало сокровище – в левом нагрудном кармане, завернутая в грязно-потертую обертку лежала карамелька «Дюшес». Весь мир сейчас был заключен в этом кремовом кусочке плавленого сахара! Как ее съесть? Вечером, в расположении роты, на едва слышимый хруст обертки отзовутся хрустом десятки шей товарищей!
Палило солнце. В глубине «коробки» стояла духота, но там хотя бы наполовину была тень от впереди стоящих товарищей. Все одинаковые. Мыслями, едой и даже запахом… Он, прищурив глаза и едва заметно кивая, козырьком камуфлированной кепки стучал по ослепительному бело-желтому диску солнца, словно пытаясь столкнуть его с неба. Солнце гневно вспыхнуло, и он провалился в бездну…