Илья покрутил головой, наконец, сообразил и задвинул циновку на место.
– Проходи, присаживайся, – тише и добрее сказал Отец.
Пещера была небольшая. У стены стоял топчан с тряпьем и шкурой. Справа от него хранился всякий скарб. На перевернутом оцинкованном тазу лежала бумага и ручка.
– Пишу иногда, – старик перехватил изумленный взгляд гостя.
С другой стороны лежала рыболовная сеть, у кучи дров стоял топор. В центре пещеры горел очаг. Дым уходил в извилистое отверстие под сводом пещеры. У огня, на чурбаках лежали две доски – скамьи. На одной из них почтенно сидел Отец. Это был сухой жилистый старичок, среднего роста, лет семидесяти. Голова его была пепельно-седая. Правильные черты лица и хорошее телосложение в иные годы волновали много женских сердец… На Илью смотрели умные каре-зеленые глаза. Казалось, этот взгляд просвечивал его насквозь.
Илья сел на скамью, напротив Отца, достал рационы питания и протянул их старику.
– Спасибо, – сказал Отец.
Из-под вороха тряпья на топчане он достал бутылку виски и две алюминиевые кружки.
Выпили. В тишине пещеры костер тихо потрескивал дровами. На стенах и под сводом танцевали таинственные тени.
Илья допил, поставил кружку и спросил:
– Ты кто?
– Я… Дауншифтер! Человек, которому все надоело! Который живет сам в себе, в тихом месте…
– Не очень-то тихое место ты себе выбрал, Отец!
– Молодой человек! – старичок слегка захмелел, – Бахнуть может где угодно и когда угодно, чему мы с вами, к сожалению немногочисленные, свидетели.
– Как ты здесь оказался?
– Это долгая история. Я здесь давно. Задолго до этого светопреставления!
– Как же ты выжил? Цунами! Ядовитые туманы! Это невозможно…
– Волна прошла метров на пятьдесят ниже, только брызги пол чуть подтопили. Туманы. Они ниже, сюда не поднимаются…
– Ну, а еда? Дрова? Как ты ловишь рыбу?
– Давно не ловлю. Раньше было дело. Кормился рыбой, топился плавуном. Потом приплыли американцы, начали строить базу. Сначала хотели выгнать, но Мэйсон приказал меня оставить, для прикрытия. Стали еду давать, ящики на дрова. Так и живу с той поры. Я ведь сначала сам их согнал!
– Это как? – спросил Илья, хрустя галетой.
– Они встали на якорь прямо у вулкана. Я возьми, да и брось в огонь кучу водорослей. Дымина повалил! Еще несколько валунов вниз столкнул! Слышу – тревогу бьют натовцы! Думали, вулкан ожил. Отплыли…
Разговорились. Отец, имени он не назвал, в прежние годы занимался бизнесом, разрабатывал программное обеспечение. В какой-то день все бросил и улетел на Гавайи, а потом перебрался на вулкан.
Илья тоже, не таясь, рассказал Отцу все о себе, о лодке, о кристалле, об Ольге. Ему вдруг стало так хорошо, так легко! Как на исповеди.
Жар огня согревал и успокаивал, на мгновение возвращал в такое далекое и теперь уже нереальное детство. Было уютно.
– Я не знаю, что делать. Так все запуталось, – закончил Илья.
Они сидели молча. Каждый думал о своем. Отец подбросил дров, и искры сказочным вихрем взметнулись по своды пещеры.
– То, что не согласился на ее реальность – правильно. Она бы из тебя, незаметно, такое сделала… Считай, что ты просто умер бы. Душу свою никому доверять нельзя – ни Богу, ни дьяволу, ни женщине, ни другу, ни делу… Она только твоя. А любовь… Это семья. Каждый человек делает свой выбор – где заканчивается семья и начинается базар. Вот американцы. У них везде базар. Они с женами брачные договора заключают и детям деньги платят за мытье посуды. У нас не так было. У нас вся страна была одной семьей. Поэтому и на пулемет грудью ложились! Жертвенность только от любви бывает.
Илья сидел в глубокой задумчивости.
– Отец, Мэйсон сказал, что никто не виноват в том, что все это случилось. Неужели так может быть? – тихо спросил он.
– Может! Понимаешь ли, общество это сверхсложная система. Ее невозможно описать математически. Технический прогресс усложнил ее кратно. Как управлять обществом? Раньше была система, при которой все цепочки сводились к одному человеку – император, царь, вождь. Человек с полнотой власти может быстро обеспечить развитие государства. Петр Великий, Сталин…
Но неограниченная власть опасна в руках безумца. Вспомни Нерона, Наполеона, Гитлера… За тысячелетия не получилось выстроить систему отбора идеального лидера, с последующей передачей ему всей власти. Обществу надоело играть в рулетку, и родилась демократия – власть сюзерена ограничивалась олигархией, обществом или парламентом. Система, как это ни странно, развивалась так, что бы исключить человеческий фактор – все решения стали приниматься на основании каких-либо законов, протоколов и часто коллегиально. То есть конкретно никто ни за что не отвечал. Общество с надеждой смотрит на президента, а президент ничего не может сделать, поскольку сильно ограничен самим обществом. Замкнутый круг. Власть у всех – это власть ни у кого!