Впереди еë ждали воспоминания.
Набрав в грудь побольше воздуха, девушка шагнула на территорию школы.
На заднем дворе находился маленький стадион с узкими вытоптанными дорожками. Сейчас на нëм белел снег, но летом он обрастал сухой желтоватой травой и полевыми цветами. Здесь было тоскливо.
Перед девушкой были призраки. Вот маленькая девочка с русыми волосами и умными карими глазами бегает за каким-то мальчиком, кричит ему ругательства и улыбается во все зубы. Рядом с ней все начинают также шуметь, что в корне не устраивает учительницу физкультуры.
Ира помнила, как ей доставалось от отца за еë непослушание на уроке. Николай Петрович был очень чувствительным к чужому мнению. Постоянные жалобы на дочь сильно било по его гордости.
Тëмными вечерами он выговаривал ей обиду и ставил девочку в угол. Она плакала, говорила, что больше так не будет, что она хорошая. Но он делал вид, что не слышит, а чаще - просто уходил.
Ира рвано выдохнула. Это оказалось гораздо сложнее, чем она думала. Голова уже сейчас была туго набита мыслями, но девушка знала, что это ещë не конец, что есть другие призраки, гораздо более важные. Она не могла покинуть поле битвы на половине пути.
Девушка прошла дальше, к главному входу в старшую школу. Раскрашенные кирпичные стены и облезшая краска. Здесь всë было таким же, как в еë выпускной вечер. Ничего не изменилось. Казалось, что время застыло, заморозилось.
Ира с грустью думала о том дне. Она была совершенно одна, в неприятном платье, в котором было невозможно дышать, на высоких каблуках, от которых у неë болели и распухали ноги. Девушка чувствовала себя лишней и никому не нужной. Отец лишь мельком взглянул на неë, посидел на официальной части, а после, сказав, что доверяет девочке, ушëл.
И Ира просто застыла, прямо перед входом в школу. Ей не хотелось идти на неофициальную часть, она боялась сверстников, мечтала об иной жизни, но какой именно - не знала.
Но страх перед отцом, страх его встревожить или обидеть были сильнее. Девушка медленно брела за всеми, потом сидела у самого края, ела совсем немного, слушала в пол-уха тамаду, с трудом сдерживая слëзы.
Ира подошла прямо к этой грустной девочке в красивом длинном и излишне блестящем платье. Девочка, уже девушка, вся скрючилась, сжалась, стараясь и вовсе исчезнуть.
Ирина смахнула слезинку с еë щеки и крепко обняла собственный призрак. Тот уткнулся ей в плечо и весь затрясся. Ира ещë крепче прижала это несчастное создание, пока в какой-то момент не поняла, что обнимает саму себя.
Кинув последний взгляд на школьное крыльцо, девушка ощутила, будто еë что-то отпустило. Ира больше не чувствовала этого тягучего кома, который появлялся каждый раз, когда она смотрела на двери школы.
Ирина шла дальше. Каждый новый шаг ей давался легче предыдущего. В ногах пропала усталость и появилась сила.
Выйдя за ворота школы, перед девушкой встал выбор: идти по короткой, но тëмной лесной тропинке, или по широкой длинной освещëнной улице.
В других вариантах девушка не задумываясь пошла бы по лесу, спеша к семье, и без того чувствуя вину за опоздание. Но внутри неë вновь поднялось это странное чувство. Оно бурлило и шипело, переворачивалось и крутилось, заставляя подумать о собственной безопасности.
И Ира сделала шаг на широкую дорогу. Что-то новое зрело в ней, пускало корни.
Скрип от снега под ботинками и нелепое ощущение слежки. Каждое окно - лишние глаза. И все они следят за Ирой, мучают, порицают. Как могла эта женщина поставить себя выше других? Она не достойна такого дара, как свобода.
В какой-то момент девушка даже начала слышать шëпот. Сначала тихий и ненавязчивый, дальше - липкий и монотонный, обволакивающий уши. Его можно было спутать с ветром, гуляющим по узким улицам городка. Но Ира точно знала, что этот шум, этим звуки, голос в голове - это она сама, или то, кем она привыкла быть. Существо, сидящее внутри девушки, сопротивлялось, шипело и бранилось, представляло всевозможные плохие варианты. Сердце девушки периодически сковывал страх, еë бросало то в жар, то в холод. Это было невыносимо. Нестерпимо. Неестественно.
Но Ирина шла дальше, оставляя прошлое позади. Она упиралась в невидимые стены и преграды, обходила их и двигалась вперëд очень настойчиво.
Девушка чувствовала, что вот-вот готова сойти с тропы, побежать в лес, к старой жизни, она была уже на грани срыва, но всë равно из последних сил хваталась за ту тоненькую путеводную ниточку, которая вела еë к будущему.
И в какой-то момент она подошла к 11-летней девочке. Она стояла одна, в коротком чëрном платье, бежевых капроновых колготках и потрëпанных жизнью балетках. Сверху на неë лился слепящий жëлтый свет фонаря. Всë, что не попадало под свет, было иссиня-чёрным. Под ногами - небольшой слой снега. Изредка ветер подвахватывал белые хлопья и, кружась, уносил прочь.