Чарли посмотрела на брата, потом перевела взгляд на двор, по которому гулял ветер. Первые капли дождя упали на дорожку. Крошка снова вернулась с мячиком, и Камерон швырнул его изо всех сил, давая выход ярости. Мяч улетел на соседний двор, и Крошка не могла добраться до него. Они видели, как ее хвост торчит из высокой травы у забора. Она бегал вдоль него в поисках мяча.
— Я знаю, это правда, — сказала Чарли.
— Слушай, а… ну, когда ты узнала?
— Мама сказала. Тогда, в апреле.
Камерон вспомнил о результатах анализа крови, которые нашел в машине — они были датированы первым понедельником апреля. Он не знал, как отреагировала на них его мать. Это потрясло ее, или результаты лишь подтвердили то, что она и так знала?
— Она что, сказала тебе? — изумился он.
— Вряд ли она хотела говорить, но ей было очень грустно, и она все мне рассказала.
Камерон вдруг страшно разозлился на мать, но сейчас ему не на кого было излить эту злость.
— Я боюсь, что тренер Дункан заберет у нас Эшли, — сказала Чарли.
— Этого не произойдет. Она наша сестра и останется с нами, чего бы это нам ни стоило.
Крошка, пофыркивая, подбежала к крыльцу и бросила мяч у их ног.
— Это же другой мячик! — воскликнула Чарли.
— Точно. — Камерон поднял синий резиновый мяч. — Какая разница! Мяч — это мяч. — Он не бросил его, а зажал в кулаке и притянул к себе Чарли. Пропустив Крошку вперед, они вошли в дом. Через секунду мелкий град застучал по крыше. Едва они закрыли за собой дверь, как началась гроза. Насыпая в миску хлопья для сестры, Камерон чувствовал удивительно спокойно. Ему больше незачем было каждую секунду беспокоиться о своей семье. Он и не беспокоился. Теперь у него был план.
Глава 49
Лили никогда не приглашала Шона к себе домой. После того, что произошло минувшим летом, это казалось странным. Этот человек стал ей так близок, как никто другой, пожалуй, даже Кристел. Он знал о ней то, чего не знал никто, порой даже сама Лили.
Что ж, пора. Вайолет предложила взять к себе Чарли и Эшли на этот вечер, и девочки пришли в восторг от того, что вернутся в автофургон. К тому же теперь там были другие дети, с которыми можно было поиграть. Камерон пошел куда–то с Бекки; теперь она официально считалась его девушкой. Поэтому когда Шон позвонил, чтобы договориться о встрече, Лили пригласила его к себе — в свой дом, в свое сердце.
А сейчас, посвятив весь день уборке, она устала до изнеможения. Но все же примерила и отвергла четыре наряда. Как одеться, когда хочешь сказать мужчине, что любишь его?
Лили остановилась на розовом платье без рукавов и не стянула волосы в хвост: Шону нравилось, когда они падали свободно. Поставив в холодильник упаковку из шести банок пива, Лили начала ходить из угла в угол, нервно потирая руки. Она должна быть готова к любому ответу. Возможно, он отвергнет ее. Ведь Шон никогда не говорил ей о любви. Не исключено, что их отношения основаны только на общем беспокойстве о детях. И на сексе, конечно. Лили, как подросток, постоянно размышляла о том, что настоящая любовь — нечто большее. А что если нет?
Как это глупо! Ей не следовало этого делать. Еще несколько месяцев назад жизнь Лили точно соответствовала ее планам. Но после смерти Кристел в нее вошли Шон и дети, и Лили выпустила из рук поводья. А теперь это? Неужели она действительно хочет открыть ему душу? Это безумие!
Ходя по комнате, Лили остановилась перед фотографией в рамке, запечатлевшей ее и Кристел на скале Хайстек. Их улыбающиеся лица с блестящими глазами вдруг показались Лили такими юными, словно это были вовсе не они. И тут горе вновь обрушилось на нее, как удар молота. Она чувствовала то же, что и в то утро, когда Шон сообщил ей об аварии. Лили обхватила себя руками и присела, ощущая физическую боль. Иногда с ней уже бывало такое; стоило подумать, что она свыклась с утратой, и тоска налетала, как ураган.
Услышав стук в дверь, Лили вскочила и быстро вытерла глаза. Нет, она не сумасшедшая, поэтому не скажет, что любит его. Это только осложнит ситуацию.
Шон казался рассеянным; он поцеловал ее мимоходом, словно его мысли где–то витали. Всмотревшись в него, Лили поняла, что дело совсем не в рассеянности.
— Нам надо поговорить. — Шон прошел в гостиную и будто заполнил собою дом.
Что ж, хотя это едва ли подходящий момент для романтических признаний.