— Садись, — сказала она, не желая выпускать из рук инициативу. — Я тоже хочу поговорить с тобой.
Он опустился на диван, но не откинулся на спинку, напротив, Шон наклонился вперед, как тренер, сидящий на скамье у игрового поля, положив руки на колени и соединив пальцы. Вид у него был хмурый.
— Все в порядке? — спросила Лили. Дурацкий вопрос. Что–то наверняка не так. Может, он сейчас сообщит, что бросает ее ради двойняшек–фотомоделей или официантки из ресторана «Хутерс». Она ждала, перебирая в уме возможные варианты.
— Камерон рассказал мне кое–что, и думаю, ты тоже должна знать об этом.
Новые варианты закрутились в голове Лили. Их было несметное множество.
— Что же?
— Он сказал… в общем, он знал об этом еще до аварии. Дерек не… не был отцом Эшли.
Этого Лили не ожидала, поэтому издала удивленный возглас. Мир Лили рушился. Перед ней сидел человек, которого она любила, и говорил то, от чего все могло измениться. «Нет, — подумала она. — Нет».
— Ты знала об этом? — Шон, прищурившись, внимательно смотрел на нее. Лили с отчаянием увидела, что его лицо выражает подозрение и недоверие.
— Это ложь!
Шон обвел взглядом комнату, задержав его на фотографии, где смеющиеся Лили и Кристел обнимали друг друга.
— Я тоже очень удивился. Как бы я ни относился к Кристел, мне и в голову не пришло бы, что Эшли — не дочь Дерека. Уверен, и ему тоже.
— Это не случайно. Эшли — дочь Дерека. Не понимаю, с чего Камерон взял, что это не так. Наверняка ошибся, что–то не так понял…
— Камерон не дурак. Он не ошибся и ничего не выдумал.
— Но это же неправда! Камерон не лжет, а заблуждается…
— Черт побери, Лили, я пришел не для того, чтобы обсуждать это!
— Зачем же ты пришел? — Лили была взвинчена не меньше, чем он. Любовь весьма нестойкое чувство. Все могло измениться в мгновение ока. Лили следовало доверять своей интуиции, но не полагаться на нее полностью.
— Сообщить нечто важное о семье, которая тебе как будто небезразлична.
— Как будто? Ну конечно! Ты имеешь в виду семью, с которой я провела это лето, разъезжая в фургоне? Да еще с собакой! Разве я давала повод думать, что семья мне небезразлична?
— Ладно, твое отношение к нашей семье не вызывает сомнений. Именно поэтому я здесь. Ты вправе знать все. И я не сказал бы тебе, не будь у меня доказательств.
Лили опустилась на диван.
— Доказательств?
Шон протянул ей конверт.
— Это копия результатов анализа крови; Кристел получила ее в понедельник перед аварией. Копию я попросил у ее врача, как только Камерон мне все рассказал. Результаты очевидны. Группа крови Дерека — АВ, Кристел — В. У малышки группа крови О, и любой начинающий студент–биолог поймет, что Эшли не может быть дочерью Дерека.
Дрожащими руками Лили вынула из конверта бланк лаборатории. Помня школьный курс биологии, она сразу убедилась в том, что результаты анализа не лгут.
— Так кто же отец?
— Грег Дункан, тренер по гольфу, но он ничего не знает.
У Лили перехватило дыхание. Грег Дункан! Она работала с ним, встречалась, один раз даже целовалась. Как она могла не знать об этом? Кристел пыталась предупредить ее, разлучить с ним. Он игрок, говорила она. Он использует людей. Ты можешь найти кого–то получше. Лили полагала, будто Кристел хочет, чтобы она нашла мужчину для серьезных отношений. Сейчас она заподозрила, что Кристел пыталась разлучить ее с Грегом, поскольку сама встречалась с ним.
— Это абсурд! — Произнося эти слова, Лили окидывала мысленным взором Эшли и Грега. Темные волосы, карие глаза — большое дело! Если судить только по внешности, Эшли могла бы быть дочкой Киану Ривза, но ведь это не значит, что он ее отец. Однако Шон приоткрыл перед ней дверь, и она, не удержавшись, заглянула в щелку. Лили вспомнила, что три года Кристел была председателем родительского комитета школьной команды по гольфу. После того, как их брак с Дереком распался, Лили не раз советовала подруге отказаться от этой должности, но Кристел не соглашалась. Что если… Лили вспомнила потрясенную Кристел в тот вечер, когда та пришла к ней и сообщила: «У Дерека есть другая. А я беременна».
— Она сказала бы мне, — пробормотала Лили. — Она ничего от меня не скрывала.
— Похоже, это не совсем так.
— Будь это правдой, она сказала бы Грегу.
— Кристел — нет! При разводе ее должны были считать пострадавшей стороной. Опека над тремя детьми сулила Кристел значительные деньги, и она знала, что получит больше от профессионального игрока, чем от школьного тренера.