— Я люблю тебя, — сказала она почти шепотом.
В тот вечер Майкл без вдохновения отрепетировал роль главы семьи и «отца» невесты. Он почти не прикоснулся к обеду и пропускал положенные ему «реплики». Вся семья понимала, что что-то не так и за этим стоит Мадди. Но Майкл метал молнии на любого, кто осмеливался упомянуть ее имя.
Весь тот вечер слова Фелисити эхом отдавались в его памяти. Он не мог их выбросить из головы, как и образ Мадди. Только теперь он видел ее побелевшей от гнева. Вот она вытянулась на кровати и плачет, вот смотрит на него своими чудесными карими глазами, в которых ярость и боль. Эти видения пронзали его сердце.
Но еще было время все исправить, надеялся он. Он примчится туда ночью после обеда с родственниками, постучит в дверь, потребует, чтобы его пустили к ней. Он обнимет ее. Почувствует ее податливое тело…
Фелисити сказала, что Мадди любит его. Это Фелисити так думала? Или Мадди ей говорила, что любит? Ему она никогда этого не говорила. Он чувствовал себя обманутым.
— Майкл, ты опять не в такт. Помедленнее. Ты ведешь меня к алтарю, а не спасаешь из горящего здания, — пожаловалась его сестра Джесси.
— Извини, — пробурчал он.
Он попробовал сосредоточиться, но не тут-то было. Я на самом деле люблю Мадди? Так это любовь? Я знаю, что хочу ее. Я не могу выбросить ее из головы. Мне чертовски хорошо с ней — так, что петь хочется. Когда нас соединяет желание, я пьянею от радости. Это любовь?
Он вспотел. Его лихорадило.
— Ну же, Майкл. Мы почти справились, — шептала его сестра. — Главное — держи ритм.
Держи ритм. Сердце его бешено колотилось. Держи ритм. Ритм собственного сердца.
Глава 12
Когда Фелисити, вместо того чтобы возвратиться в свой номер люкс в «Рице», в пятницу осталась с Мадди на ночь, та не возражала. Ей не хотелось быть одной. Больше того, присутствие матери очень ее радовало.
На следующее утро, когда Мадди проснулась чуть позже десяти, Фелисити уже была на кухне.
— Кофе?
Мадди неуверенно кивнула. Она села за кухонный стол. Фелисити поставила перед ней дымящуюся горячую кружку.
— Это не быстрорастворимый кофе, — восхитилась Мадди, сделав глоток.
— Я не переношу растворимый кофе, — весело сказала Фелисити. Мадди засмеялась.
— Я просто удивлена, что ты знаешь, как приготовить свежий кофе.
— Знаю, — усмехнулась Фелисити. — Ты, безусловно, думаешь, что я способна только делать заказы. Или звонить в гостиничную службу.
— Ну…
— Ты права. Но если ставишь перед собой цель справиться с непривычной ситуацией, то иногда самому себе удивляешься.
Мадди хитро посмотрела на мать.
— Мне кажется, мы продвинулись от приготовления свежего кофе к широким обобщениям, мама.
— Ты не должна сегодня пойти на свадьбу?
— Вчера вечером я говорила тебе, что при сложившихся обстоятельствах не пойду. — Она взглянула на кухонные часы. — Я позвоню миссис Харрингтон и скажу ей об этом. Чуть позже.
Фелисити внимательно рассматривала дочь.
— Ты ужасно выглядишь, дорогая.
Мадди сухо засмеялась.
— Еще одна причина не ходить на свадьбу.
— Ты не будешь чувствовать себя или выглядеть лучше, пока не решишь эту проблему.
Мадди сощурила глаза.
— Давай не будем усердствовать с материнскими советами. В самом деле, я уже взрослая. — Как только у нее вылетели эти слова, Мадди пожалела о них. Она подошла и взяла мать за руку. — Прости. Это вышло грубо.
Фелисити задумчиво посмотрела на Мадди.
— Наверное, я переборщила немного. Забавно. Все эти годы, пока ты росла, я и не думала, что тебе когда-нибудь потребуется материнский совет. Правда заключается в том, что я всегда испытывала некий трепет перед тобой.
Мадди смотрела на мать широко раскрытыми глазами.
— Трепет передо мной? Но Бога ради, почему?
— О, ты всегда казалась такой сдержанной, такой уверенной в себе… и все себе подчиняющей. Казалось, ты никогда не будешь нуждаться ни в чем… и ни в ком.
— Но… именно так я всегда воспринимала тебя. Я просто последовала твоему примеру. Но не во всем удачно.
— Ты преуспела.
Несколько мгновений Мадди наблюдала за матерью.
— Кто преуспел, так это ты. Мне хотелось бы когда-нибудь сравняться с тобой.
Фелисити печально покачала головой.
— Это не та цель, к которой надо стремиться, дорогая, поверь мне. Одно дело — иметь уверенность в себе, осуществлять мечты, реализовывать способности. Но… все мы нуждаемся в ком-то. Все. Только некоторые из нас удачливее других и находят этого кого-то.
Мадди горестно смотрела на мать.
— Да, некоторые из нас очень неудачливы. — И потом со слабой улыбкой добавила: — По крайней мере мы нашли друг друга.
Фелисити улыбнулась, сжимая руку дочери. Затем она окинула неторопливым взглядом комнату.
— Интересно, как там Тимми, дома?
— Да, — со вздохом сказала Мадди. — Без него квартира другая. — Она выпила еще немного кофе и встала. — Ладно, пойду приму душ и оденусь. — Она поколебалась. — Потом позвоню миссис Харрингтон.
Было почти одиннадцать, когда раздался звонок в дверь. Мадди переодевалась в своей комнате. Фелисити, все еще в халате, пошла узнать, кто пришел.
— Кто это?
— Майкл. Я не уйду отсюда, пока не увижу Мадди, миссис Сарджент. Вы можете звонить в полицию. Черт, вы можете поднять на ноги военных, но я должен увидеть ее.
Фелисити вздохнула и открыла дверь.
— О!.. — прошептала она, увидев его в вечернем костюме. Некоторые мужчины выглядят особенно хорошо в смокингах. В присутствии Майкла Харрингтона они бы все испытывали неловкость. Он выглядел в смокинге просто блестяще.
Его темно-синие глаза, глядевшие на Фелисити, блестели.
— На случай, если Мадди забыла сказать вам… мы идем сегодня на свадьбу. Я заехал за ней. — Он протиснулся мимо Фелисити.
— Подождите, Майкл. Пройдите на кухню и выпейте кофе. Я должна переговорить с Мадди.
Майкл потер подбородок.
— Я с ума схожу. Мадди сводит меня с ума. Я не сплю. У меня нет аппетита. Я плохо соображаю. — Он замолчал. — Хорошо, пойду выпью кофе.
Как только Майкл пошел на кухню, Фелисити решительным шагом направилась в комнату Мадди.
— Кто это был? — спросила Мадди, натягивая через голову свитер.
Вместо ответа Фелисити с ног до головы осмотрела дочь.
— Нет, дорогая, это совсем не подойдет.
Мадди посмотрела на свои ступни в шерстяных носках, на хлопчатобумажные брюки и свой любимый серый мохеровый свитер.
— Не подойдет — для чего?
— Для свадьбы, конечно.
Мадди попятилась, споткнулась о свой ботинок и упала на кровать.
— Это Майкл…
У Мадди заколотилось сердце.
— Ты прогнала его? Скажи мне, ведь ты прогнала его?
Фелисити весело улыбалась.
— Он на кухне пьет кофе.
Мадди была потрясена.
— На кухне? На моей кухне? Пьет кофе?
— Сваренный мною свежий кофе. Ой, вероятно, уже не свежий…
— Что с тобой, мама? Как ты можешь думать о каком-то кофе в такое время?
Фелисити пожала плечами.
— Действительно, дорогая, но о кофе я думаю куда меньше, чем о том, что ты наденешь на свадьбу сестры Майкла. — Она лучезарно улыбнулась. — Мужчина выглядит абсолютно неотразимо в смокинге, Мадди. Ты должна надеть что-нибудь столь же великолепное.
Мадди едва сдерживала слезы.
— Зачем ты это делаешь? Ты же сказала, что поможешь мне.
Нежная улыбка мелькнула на лице Фелисити.
— Я стараюсь изо всех сил, малышка. Он любит тебя, Мадди.
— Он сказал тебе это? — Мадди с сомнением разглядывала мать.
— Ну… другими словами.
— Ох, мама, не поступай так со мной.
— У него все симптомы, дорогая.
— Ох, нет, ты сейчас говоришь совсем как Лиз. Симптомы! А идите-ка вы обе со своими симптомами!
— Вот так-то лучше, — хладнокровно заявила Фелисити. — Позлись. Это гораздо полезнее, чем грустить. Теперь хоть появилось немного краски на щеках. — Она подошла к шкафу. — Итак, что ты собиралась надеть на свадьбу?