Их глаза встретились, и они отвели взгляды. Майкл со знанием дела натянул на Тимми его пижамку.
— Вот так, — сказал он, выпрямляясь и прокашливаясь. — Теперь вам осталось самое приятное — уложить его.
Мадди осторожно подставила руки, когда Майкл протянул ей ребенка. Малыш не заплакал, и Мадди с опаской улыбнулась.
— Ну, вы только посмотрите! Неплохо. Молодец, парень, — прошептала она, машинально подражая Майклу. — С этим справились. — Она осторожно повернулась с младенцем, обхватив его маленькое тельце своими длинными тонкими пальцами. Сделала несколько шагов к кроватке и положила в нее Тимми — будто сверхчувствительную бомбу, готовую взорваться при одном ее неловком движении.
Она задержалась у кроватки, уже положив малыша.
— А как ему лучше? На спине, вот как сейчас, на животе или на боку?
Она говорила с таким серьезным видом, что Майкл не мог не улыбнуться.
— Ему хорошо в этом положении.
Мадди медленно распрямилась.
— Да, верно. А он симпатичный. — Она тихо засмеялась. — Я помню, моя мама любила повторять, что я прелесть, когда сплю.
Говоря это, она повернулась к Майклу. Его темно-синие глаза остановились на ней.
— Вы прелесть и когда не спите.
Мадди ответила ослепительнейшей улыбкой. Но промолчала.
Майкл приблизился к ней. И она сразу почувствовала перемену во всем теле — напряглись мышцы, стало другим дыхание. Но, подойдя совсем близко, он просто взглянул на Тимми, подмигнул ему и направился к двери.
— Пойдемте. Давайте уйдем отсюда, пока все хорошо.
Неожиданно сухой тон Майкла подействовал на Мадди как холодный душ.
Последовав за Майклом в холл, она увидела, что он берет с банкетки у входной двери пиджак и пальто.
— Вы уходите? — спросила она, подбегая к нему. — Я думала, мы поговорим… о делах.
Давай, Майкл, скажи это сейчас. Скажи ей, что дел у них нет. Вперед. Нанеси ей последний удар.
— Метель усиливается. Мне лучше уехать, иначе я застряну. Послушайте, я свяжусь с вами. Сейчас не самое подходящее время и…
Вдруг раздавшийся детский плач заставил его умолкнуть, но не изменил намерения уйти. Ему просто необходимо уйти отсюда.
— Это Тимми. — В голосе Мадди звучала паническая нота.
— Подождите минуту-другую. Он успокоится. — Майкл взялся за дверную ручку.
— А что, если нет?
Он должен открыть дверь.
— Надо надеяться.
Мадди печально улыбнулась.
— О да, конечно. Посмотрим, насколько поможет мне это сегодня ночью.
Он взглянул на нее через плечо. На какой-то счастливый миг Мадди подумала, что он собирается остаться. Ей даже показалось, что она слышит вздох капитуляции.
Нет, он вздыхал, потому что решил не отступать.
— Послушайте, я сожалею, Мадди. Я свяжусь с вами.
Мадди смотрела, как закрывается за ним дверь. Она довольно долго таращилась на нее, потом отвернулась и обратила взгляд в сторону спальни, туда, где Тимми во всю мощь тренировал свои голосовые связки.
— Как ты мог поступить так со мной, Майкл? — прошептала она, обхватывая и крепко сжимая ладонями плечи. Ужасно, что он сбегает с тонущего корабля. Но необходимость справиться с Тимми — это еще полбеды.
Мадди куда больше тревожило то, как она справится с чудовищным волнением, причиной которого был мистер Харрингтон. Она не могла припомнить, чтобы вообще какой-нибудь мужчина захватил ее врасплох. Но Майкл Харрингтон, волей-неволей признала она, был не какой-то мужчина. Он был потрясающе красив, отличался великолепным сложением и проницательным умом, он был уверен в себе и невероятно сексуален. И даже умел прекрасно управляться с детьми.
Короче, у Майкла Харрингтона было много достоинств.
Включая — она чуть не забыла — возможность продвинуть на рынок продукцию фирмы «Сарджент».
Глава 3
Когда несколько минут спустя раздался дверной звонок, Мадди с сияющей улыбкой на лице бросилась в холл.
Я знала, что он так просто не уйдет от меня, говорила она себе, открывая дверь. У этого мужчины есть сердце.
Она все еще улыбалась, распахнув дверь, но ее улыбка быстро погасла при виде хмурого лица Майкла.
— Моя машина отбуксирована. — Он вытряхнул снег из своих темных волос и, еще больше помрачнев, вошел в холл. — Я не обратил внимания на предупредительный знак, когда заезжал за вами, ведь я рассчитывал сразу же уехать.
У Мадди защемило в груди. Трудно было бы вообразить худшее, если она собиралась завоевать Харрингтона.
— У вас не случалось, чтоб вашу машину отгоняли? Вы не знаете, куда их полиция ставит? — Майкл рассеянно убирал влажные волосы со лба назад.
Мадди покачала головой.
— У меня стоянка позади дома.
— Мне нужно воспользоваться вашим телефоном. — Голос Майкла оставался резким.
— Пожалуйста. Я пойду взгляну на Тимми. Телефон находится… ну, вы знаете, где телефон, — сдержанно сказала она.
Конечно, Тимми, который каким-то чудом перестал плакать, как только раздался дверной звонок, сразу же снова начал кричать, стоило Мадди подойти к нему.
— Ужас! — Мадди подхватила малыша, проверяя, не мокрый ли он, и горячо молясь, чтобы самолет кузины не взлетел в такой буран и чтобы Линда сейчас появилась здесь… чтобы спасла ее.
— Посмотрите, нет ли у него в сумке пустышки! — крикнул Майкл. — Это должно помочь.
Ее лицо на мгновение исказила гримаса раздражения.
— Вообразил, что только он и знает все, что нужно, о младенцах, — пробормотала она: гордость ее была задета. — Тимми — моя забота. Я с ним прекрасно справлюсь. — Она бросила на Тимми строгий взгляд, но ребенок явно сомневался в ее заявлении.
Несколько минут спустя она вытряхнула из сумки содержимое. Там не было ничего, похожего на пустышку. Правда, Мадди нашла погремушку и принялась трясти ею над лицом Тимми, оравшего в своей кроватке.
Она не подозревала, что Майкл стоит в дверном проеме, пока он не заговорил:
— Линия занята. Готов поспорить, что половина Бостона названивает в полицию, владельцы выясняют, куда отогнаны их машины.
Мадди вспотела от безуспешных попыток успокоить Тимми. Она вытерла пот со лба и убрала волосы с глаз.
— Я сожалею о вашей машине. Я заплачу за буксировку. — Мадди отвернулась от Майкла и снова уставилась на Тимми. — Может быть, он опять голоден?
Майкл поколебался мгновение, потом расстегнул пальто и шагнул к ней.
— Позвольте, я покажу вам что-то, — сказал он, забирая у нее погремушку.
Огорченная Мадди наблюдала, как Майкл перевернул погремушку и приставил специально предназначенную для этого часть ее ко рту ребенка. Словно по волшебству, губы младенца приоткрылись, и он начал уверенно сосать ее.
— Ох, — удрученно выдохнула Мадди. — Я и не догадалась…
Майкл был поражен беспредельным отчаянием, отразившимся в ее карих глазах, и невольно проникся сочувствием.
— Освоитесь. — Он подошел и нежно прикоснулся к ее щеке.
Ее губы приоткрылись в трепетной улыбке.
— Наверное. Во всяком случае, Линда должна вернуться в понедельник.
Рука Майкла скользнула от щеки к ее золотистым волосам.
— Тогда все не так уж плохо. — Голос его стал глуше. Свободной рукой он прикоснулся к другой ее щеке. Он увидел, что отчаяние исчезло с ее лица, осталась только незащищенность.
Мадди стояла не шевелясь, утонув в синих, как ночь, глазах Майкла. Она почувствовала, что тает от его прикосновений, но не испытывала желания отодвинуться.
— Я обычно… все держу под контролем. Я… для меня просто… все это так ново. Я имею в виду… детей. — Голос ее хрипел и был не слишком уверенным.
Майкл почувствовал, как забилось его сердце. Он отвел ее волосы назад с обеих сторон лица.
— Вы все делаете хорошо. — Он почувствовал пряный запах ее цветочных духов, и голова его чуть закружилась.