Звуки весел зазвучали ближе.
– Отнеси фонарь обратно к нактоузу, – попросил Уилл, а сам склонился над бортом и стал вслушиваться. Я поставил фонарь на место и вернулся к Уиллу. Шум весел прекратился на расстоянии дюжины ярдов.
– Может, сейчас вы подплывете к борту? – спокойным голосом спросил Уилл. – Мы поставили фонарь обратно в нактоуз.
– Я... не могу, – ответил голос. – Не могу подплыть ближе. Я даже не смогу заплатить вам за... провизию.
– Ничего, – сказал Уилл и нерешительно смолк. – Мы дадим вам ее столько, сколько сможете увезти.
– Вы очень добры! – воскликнул незнакомец. – Пусть Господь, который все понимает, вознаградит вас... – Его охрипший от волнения голос прервался.
– А... леди? – резко произнес Уилл. – Она не...
– Я оставил ее на острове.
– На каком острове? – спросил я.
– Я не знаю его названия. О, если бы Господь...
– А не могли бы мы послать за ней лодку? – спросил Уилл.
– Нет! – с неожиданной страстностью ответил незнакомец. – Боже, нет! – Помолчав, он с упреком добавил: – Я рискнул только из-за нашей нужды... потому что из-за ее мучений невыносимо страдаю и я...
– Не волнуйтесь, я не держу на вас обиды! – воскликнул Уилл. – Кто бы вы ни были, подождите минутку, я сейчас чего-нибудь принесу.
Через пару минут он вернулся с продуктами и подошел к борту.
– А не могли бы вы подплыть за едой поближе? – спросил он.
– Нет... не могу, – ответил голос, и мне показалось, что в его интонации прозвучало страстное, но с трудом подавляемое желание. До меня внезапно дошло, что бедный старик в темноте действительно страдает, отчаянно нуждаясь в том, что держит в руках Уилл, и тем не менее из-за какого-то непонятного страха не может приблизиться к борту шхуны и получить желаемое. И одновременно с этим озарением я окончательно понял, что Невидимка вовсе не безумен и, в полном умственном здравии, противостоит какому-то невыносимому ужасу.
– Да будь я проклят, Уилл! – воскликнул я, переполненный самыми различными чувствами, среди которых преобладало сострадание. – Принеси ящик. Сложим в него продукты, спустим на воду, и тогда он их подберет.
Так мы и поступили, а потом багром оттолкнули ящик от борта в темноту. Через минуту мы услышали негромкий возглас Невидимки и поняли, что он отыскал ящик.
Чуть позднее он крикнул нам слова прощания, добавив к ним такое сердечное благословение, которого, я уверен, мы вовсе не заслуживали. А затем, не теряя времени даром, он снова заработал в темноте веслами.
– Шустро он смотался, – заметил Уилл, наверное, слегка обидевшись.
– Подожди, – отозвался я. – По-моему, он еще вернется. Наверняка ему очень нужна еда.
– А там еще и дама, – добавил Уилл.
Помолчав секунду, он произнес:
– С тех самых пор как я начал ловить рыбу, мне еще не доводилось нарываться на столь странное приключение.
– Угу, – подтвердил я и погрузился в размышления.
Прошел час, потом другой, но Уилл так и остался со мной на палубе, потому что удивительное событие лишило его всякого желания спать.
Подходил к концу уже третий час ожидания, когда мы вновь расслышали в молчаливом океане плеск весел.
– Слушай! – возбужденно воскликнул Уилл.
– Он возвращается, совсем как я и думал, – пробормотал я.
Шум весел приблизился, и я заметил, что гребки стали сильнее и дольше. Еда явно прибавила незнакомцу сил.
Лодка остановилась неподалеку от борта, и странный голос опять окликнул нас из темноты:
– Эй, на шхуне!
– Это вы? – спросил Уилл.
– Да, – ответил голос. – Я покинул вас так внезапно, но... но в этом была большая необходимость.
– Леди? – спросил Уилл.
– Она... благодарна вам сейчас на земле. А скоро станет еще благодарнее... на небесах.
Уилл начал было что-то отвечать, но смутился и умолк. Я промолчал, размышляя над странными паузами в его словах, но это удивление не мешало мне испытывать к ним большое сочувствие. Голос раздался снова:
– Мы поговорили между собой, когда вкусили плоды вашего милосердия...
Уилл попытался прервать его, что-то сказав, но безуспешно.
– Умоляю вас, не... преуменьшайте того христианского милосердия, которое вы совершили этой ночью, – проговорил незнакомец. – Уверен, что Господь вознаградит вас за это.
Он умолк, и на долгую минуту наступила полная тишина. Потом он заговорил опять:
– Мы обсуждали между собой то, что... обрушилось на нас. Мы уже полагали, что так и умрем, никому не поведав об ужасе, вошедшем в наши... жизни. Она, как и я, тоже полагает, что наша встреча этой ночью не случайна, и само Провидение послало вас выслушать рассказ о наших страданиях с тех самых пор...