Он звонко рассмеялся, потащил меня за руку на второй этаж по скрипучей лестнице, где ступеньки дугой вниз провалились, и была на них стёрта краска. Высокий второй этаж, потолки, видимо, не меньше трёх метров. Всё такое старое! Такое необычное! Рамы, двери, как из прошлого столетия. В фильмах такие видела. Фильмы в интернате смотрели каждый день, в основном, старые. Советские и голливудские. Никаких мультфильмов.
— И как тебе парни? — смеялся Ветер.
— Правду?
— Конечно!
— Вы плохо пахнете.
Мы очутились в длинном коридоре, по которому разносился смех Ильи. Кругом стояли старые шкафы на замках, детские велосипеды. У каждой двери коврики и обувь. Странно, что дверь в подъезд не закрывалась, а вещи так спокойно лежали. Никто не воровал. Прошли общую кухню с пятью газовыми плитами и умывальниками.
— Ты так на всё смотришь, словно с Луны свалилась.
— Ты хочешь меня обидеть?
— Нет, конечно.
— Нет или конечно?
— Ишь ты какая! Парней она не видела, но язычок острый.
Он подмигнул мне и повёл в дальний конец коридора.
— А здесь душевые есть? — заглядывала я с любопытством на кухню.
— Только туалет. А что ещё в парнях удивило?
Он привёл меня в конец коридора, но не туда, где туалет, по запаху можно понять, а туда, где располагалась его комната. Стал открывать дверь. Замер неожиданно, улыбка сползла с его лица. В комнате напротив что-то происходило. Какая-то возня, плакал ребёнок. Стоны.
Я уставилась на соседнюю дверь.
— Посиди, Мышонок, я сейчас, — сказал Илья таким жёстким голосом, что мурашки по телу пробежали.
Что-то происходило? Кого-то убивали?
Страшно так стало. Даже когда Ветер свет в своей комнате включил, я испуганно смотрела в коридор, не интересуясь окружающей обстановкой.
Оказалась у вешалки, на которой висела только его спортивная чёрная куртка и старая кожаная безрукавка. Под ней стояла полка для обуви, вот там чего только не было, только страшное всё, затасканное и дырявое.
Илья поставил пакет на пол. Взял чёрный платок с полки, быстро намотал его на кулак и вышел, прикрыв дверь. Я так поняла, постарался меня отгородить от малоприятного зрелища.
Но я следом за ним. До мороза по коже одной не хотелось оставаться. Юркнула в сторону от его комнаты, как полагалось мышам, в уголок забилась.
А звуки у соседей становились всё страшнее и громче. Женщина надрывно кричала.
В коридоре появился вначале здоровый мужчина в полосатой майке, потом ещё один такой же вышел.
Ветров навалился на соседскую дверь плечом, она оказалась закрыта. Тогда он отошёл и прямо ногой по замку со всей силы заехал. Я вздрогнула.
Приглушённый свет открыл взгляду комнату с детской кроваткой. Стол, на котором пустые бутылки, разложенный диван с помятым постельным бельём. Костлявый лысый мужчина в одних трусах наносил удары по женщине, она пыталась спрятаться между диваном и окном. Ребёнок плакал, но не в кроватке, а выбежал из комнаты в коридор мимо Ветрова. В кофочке и подгузнике. Какая-то бабушка его на руки поймала и унесла в свою комнату.
Илья накинулся на мужика, оторвав с силой его от жертвы, и ударил кулаком прямо в лицо. Ветров был стройным и всё же парень, не взрослый мужчина. Но такой напор! Он бил по насильнику с каким-то зверским отчаянием, резко и сильно. Бил ногами и руками. На помощь пришли соседи.
Мужчины лысого скрутили.
— Может, не стоит его пускать?! — зло кричал Илья.
— Может, не стоит лезть в мою жизнь?! — отвечала заплетающимся языком молодая женщина, вылезая из-за дивана.
Ветер твёрдым шагом приблизился ко мне, укрыл и втолкнул в свою комнату. Дверь захлопнул. Что случилось с насильником, его жертвой, ребёнком и воинственными мужчинами в полосатых майках, я не увидела.
— Это и была Оля, её ребёнок Лёша и сожитель, которого предупреждали, чтобы он здесь больше не появлялся, — задыхаясь, пояснил Илья.
— А если бы эти мужчины не пришли тебе на помощь? — испуганно уставилась на него во все глаза.
— Я могу за себя постоять, розочки ещё никто не отменял.
— Там не было цветов.
— Раздевайся и забудь, — хмыкнул Илья, снимая своё пальто. Он поставил передо мной серые тапки очень большого размера. Сам, вступив в такие же, прошёл в комнату с пакетом. — Не шарахайся от обстановки. Когда дом сгорел, ничего не уцелело, всё, что есть в этой комнате, нам с отцом люди отдали.
Вешалка была прикреплена к задней стенке шкафа. Напротив этой маленькой прихожей стояла раковина «в юбке», над ней висело что-то вроде большой синей банки с носиком вниз. С двух сторон самодельные полки. На них чего только не было. И туалетная бумага страшного серого цвета, и моющие средства, и бутылки с какими-то порошками, и предметы, назначения которых я не знала.
— Илья, а это что за штука над раковиной? — я с любопытством всё рассматривала. Сапоги сняла и вступила в тапки.
— Это умывальник. Не видела никогда?
— Видела! В кино! Только не помню, как он работает! — обрадовалась я, что можно воочию такую вещь рассмотреть. Подошла ближе и, встав на цыпочки, приподняла крышку умывальника, заглянула, а там вода.
— На носик нажми… Так понятно, — он рассмеялся, отодвинул меня, когда я неправильно всё сделала. Показал, как добывают воду из умывальника.
— Илья, ты только никому не говори, что я дура, — попросила я, заливаясь краской.
— Ты не дура. Жалко, что тебе не нравится твоя фамилия, потому что ты реальная лялька.
— А что это за кисточка? — указала на предмет на полке, украдкой заглянула за ткань под раковиной. Вода стекала в ведро.
— Это помазок, чтобы из мыла пену делать для бритья.
— Пена для бритья в магазине продаётся, — помыла руки в умывальнике, с восторгом рассматривая забавный носик.
— Я в курсе, — строго сказал парень. — Не всегда деньги есть на пену.
— А что в этой зелёной бутылке?
— Там стиральный порошок, Ольга отсыпала. Если тебе так тщательно нужно вымыть руки, сходи на кухню.
Взял вполне современный чайник и вышел из комнаты. Я быстро вытерла руки кусочком вафельного полотенца, что на гвозде висело рядом, и побежала за ним.
В коридоре было тихо, этаж спал. Свет нигде не горел, только из открытой двери комнаты Ветрова. Но он знал, куда идти, свет включил уже на кухне. Набрал воды из-под крана.
— У нас только отопление центральное и вода холодная, ну ещё электричество. В принципе, жить можно. Но, похоже, нас скоро снесут. Обещают однокомнатную дать. Жалко, что не в этом районе, я уже привык.
На кухне появилась Оля.
Это была высокая молодая женщина в теле. Обычная футболка в пятнах, спортивные брюки. Волосы убраны в жидкий хвостик на макушке. На лице синяки от побоев. Одной рукой она держала маленького мальчика, который уже спал, уронив голову матери на плечо.
— Ветер, с днём рождения, — она протянула Илье коробочку в блестящей упаковке.
— Спасибо! — мрачно отозвался парень. — Будешь с нами чай пить?
— Нет, я уже сегодня выпила за твоё здоровье. Подруга? — посмотрела на меня Ольга и хмыкнула, словно с презрением.
— Одноклассница, — кивнул Ветров, выключил воду, сунул подарок под мышку.
— А я думала младше. Платье зачётное.
— Брендовое, — похвасталась я.
— Реально? — усмехнулась Оля. — И сколько такое стоит?
— Сто тридцать восемь тысяч.
— Юмористка, — посмеялась женщина и ушла к себе в комнату.
Я пошла следом за Ильёй.
— А у тебя сегодня день рождения?
— Да, девятнадцать.
— А я без подарка.
— Как сказать, — загадочно ответил он и втолкнул меня в свою комнату.
Глава 3
У нас взаимная любовь
Илья поставил чайник на полку для обуви и припёр меня к двери, которую закрыл на защёлку. Это было неожиданно, я растерялась. Внутри что-то ёкнуло. Внутренний голос сигналил об опасности, и я реально испугавшись, хотела дёрнуться.