– Я знаю, – на удивление мягко произнес он. – Я знаю, что не скажете, а комиссар все же не станет допрашивать вас с пристрастием.
– С чем? – заинтересовалась Маргарет.
– А кроме того, – деловито продолжал Энджел, подхватив сюртук с ее кровати, – ему уже не до меня. Но, пока он ведет расследование с помощью полицейских методов, я займусь этим делом с помощью своих.
– А я? – жалобно вскричала мисс Шеридан.
– Вы все еще в опасности – наверняка убийца знает, что вы выжили, и ждет подходящего момента, чтобы довести дело до конца.
– Поэтому я должна сидеть взаперти и рыдать от ужаса в ожидании кончины? Вы сейчас хуже моей матушки!
Энджел хмыкнул, открыл дверь гардеробной, и Маргарет выпалила:
– То есть вы пришли ко мне ночью только для того, чтобы предаться самобичеванию, как эти средневековые… как их…
– Флагеллянты, – с улыбкой сказал наставник.
– …а потом тут же сбежать?!
– О, а я, значит, не могу прийти к вам просто так, без великой цели?
Маргарет замолчала, покусывая губу. Сказать «Нет!» оказалось бы слишком невежливо (и к тому же неправдой), но упрашивать?!
– Двенадцатый час, – заметил Энджел. – Нежным юным леди давно пора спать в своих постельках.
– Нежные юные леди в них спали бы, – ядовито уверила его Маргарет, – если бы кое-кто не бросал на постельки свои пальто, сюртуки и трости, когда заходит поболтать об убийствах на ночь глядя.
Энджел поднял на нее бровь (это все еще раздражало!), взглянул на ее стеганую юбку без кринолина (поверх была теплая шерстяная) и обернулся к гардеробной:
– Где тут ваше пальто?
– Куда мы пойдем? – жадно спросила Маргарет, застегивая тугие пуговицы.
– Ваш дядя и его консультант занимаются телом, а мы займемся местом.
– Так их же два.
– Значит, двумя. – Энджел подвел ее к зеркалу и крепко обнял.
Маргарет прильнула к нему в ответ, и он вдруг коснулся губами ее волос. Сердце девушки на миг замерло. Она совсем, совсем не ожидала!.. а ведь он столько уже для нее сделал, и она ни разу его не поблагодарила!
– Спасибо, – неловко пробормотала Маргарет и сжала его руку.
– Думайте о дороге, – шепнул Энджел.
Мисс Шеридан перевела дух и сосредоточилась на крепко утоптанной снежной тропе.
Они вышли из стеклянной двери аптеки и оказались перед экипажем, запряженным необыкновенно красивой гнедой парой. Маргарет залюбовалась лошадьми неизвестной ей породы, с густыми вьющимися гривами и хвостами. Энджел помог девушке забраться внутрь и набросил на нее медвежью полость.
– Куда мы?
– Сначала в парк, потом – туда, где на вас напали. – Он подобрал вожжи и коротко свистнул.
Лошади всхрапнули и так резво взяли с места, что Маргарет вжалась в спинку сиденья. Улицы замелькали, стремительно пролетая мимо. Энджел обернулся к ней – темные глаза азартно горели, как у мальчишки на первых скачках, и девушка восторженно взвизгнула. Она еще никогда не каталась с такой скоростью! Они неслись по ночным улицам, словно метеор, и даже ветер едва успевал щипать Маргарет за щеки.
Удовольствие закончилось у восточных ворот парка. Неподалеку бдел полицейский, но, когда они проезжали мимо, Энджел, пустив лошадей шагом, пробормотал какое-то заклятие, и глаза стража порядка остекленели.
«Откуда он знает столько заклинаний?» – с завистью подумала Маргарет, опираясь на руку Редферна, чтобы выбраться из экипажа. С замком на калитке в воротах Энджел разобрался еще быстрее и велел девушке взять из экипажа сумку.
– Почему именно здесь? – спросила мисс Шеридан, когда они шли по дорожке из туфа. – Ну, помимо того, что тут очень тихо и безлюдно… разве не разумней убивать жертв в разных местах?
– Что-то его сюда притягивает. Либо он чует это инстинктивно, как животное, либо точно знает.
– Что знает?
– Вы слышали о дурных местах?
– О каких? – покраснела Маргарет.
– Да уж не о тех, которые вам запрещали трогать няньки и гувернантки! – фыркнул он. – Дурные места возникают там, где граница между нашим миром и той стороной истончается. Для этого необязательно нужен идиот с ритуалом вроде Душителя. Иногда они возникают сами по себе, а иногда… иногда… – Энджел вдруг замолчал и нахмурился. Они шли молча некоторое время, пока Маргарет не решилась пискнуть:
– А иногда?
– Иногда, – тихо сказал Редферн, – там, где страдало и погибало множество людей.
Его голос стал таким глухим, что девушка еле разобрала ответ и не осмелилась продолжать разговор. В молчании они дошли до первого места преступления.
– Ничем не огорожено, – раздраженно заметил Энджел. – Заходи кто хочет, бери что надо.
– Чего вы ворчите? Нам же и удобней.