В камине весело трещат Огня изменчивые пляски. Со мною в комнате сидят Уют Семьи, Тепло и Ласка.
Снаружи слышен трубный глас, И в дверь стучится День рожденья, Но не заходит сей же час. Отсрочка... Время пробужденья...
Друзья вернулись в свой удел, И мать уносит угощенья. В который раз я не успел За что-то попросить прощенья.
...Вдали звучит собачий вой. Призывный... Без ответа... Подай же знак, когда, Бог мой, Ты мне вернёшь всё это?..
Торжественная поступь полонеза В восшествии зари по небосклону. Ослепляет утро златом Креза, И ветви, как в молитве, бьют поклоны.
В умиротворении священном Застыли тучи в поднебесье изваяньем. Под ними нивы, что коленопреклоненно Принять готовы взмах косы, как подаянье.
В повисшей тишине лишь глас кукушки Вещает по слогам из книги Рока Сýдьбы, что глядятся друг на дружку Томными глазами с поволокой.
Застенчивым пунцом густеет вечер В мечтах о сокровенном и высоком. Об этом, иногда, напомнит ветер Нечаянным, почти не слышным, вздохом.
Месяц, как согбенная старушка, В подол остатки ночи собирает. За ним наряды с золотистою опушкой Заря для полонеза примеряет...
Безмолвно, неотвратимо, Как дата назначенной казни, Вознёсся незримоПод утро скончавшийся праздник.
Подрезанные гвоздикиРанами рваными рдеют. Изменчивы ликиОбманов туманы густеют.
Отсчитывают минуты Железных колёс перестуки. Беспомощно, хоть к кому-то, Вслепую протянуты руки.
Загвозжена по шляпки Души потаённая дверца.
И колки, и зябки Осколки разбитого сердца.
Затравленно, гулко, Минор эонийского хора Звучит из шкатулки, Оставленной хитрой Пандорой...
В тихом месте, меж полей, Видится избушка. А подъедешь ближе к ней – Надо же – церквушка!
Как от тяжести вериг, Кто в сомненьях замер – Мир спасения велик В маленьком, но Храме.
Свет свечей теней достиг Переходом плавным. Вкругорядь за ликом лик На дереве и камне.
Горькой правдой обожжёны, Налились глаза. Так и ждёшь, что по иконе Скатится слеза.
Знать, в самóй святой семейке Счастья не видать: Сыну Бога и еврейки Выпало страдать.
Нераскатисто отбаил, Опустел амвон. Отголосками растаял Колокольный звон.
Словно полю после битвы – Впору сиротеть... Но тепло простой молитвы Продолжает греть.
Где-то гроздьями нависли Угрызенья снов. В них срослись дела и мысли Единеньем слов.
Там, за звёздною межою, Грёза родилась. Будто снова начал строить, Богу помолясь...