Но вот сам же отец Доримедонт говорит, что «святитель Василий Великий предписывает монахам беспрекословное послушание настоятелю - духовному отцу, приведенная характеристика которого отражает его несомненную духовную зрелость»[15]. Автор брошюры ссылается и на святых Каллиста и Игнатия, на их слова об избрании наставника[16]. И эти отцы, говоря об отречении и совершенном повиновении наставнику, полагают условие: «Для сего со всем усердием взыщи и постарайся найти себе руководителя и учителя непрелестного (непрелестность его да будет в представлении им в подтверждение того, что говорит, свидетельства из Божественного Писания), духоносного, сообразную с словами своими и жизнь ведущего, высокого в умозрении, смиренного в мудровании…» и т. д. И только затем: «Нашедши же такого… пребывай с того времени весь в его повелениях, и с ним во всем согласуйся, смотря на него, как на Самого Христа, а не как на человека, и всякое от себя отгоняя неверие и сомнение……Последуй за своим учителем, как зеркало какое…»[17]. После этого уже святые отцы описывают все блага, происходящие от послушания, но затем опять повторяют: «…так как причина всего для нас прискорбного в непокоривости и гордости… то возжелавшему жить без погрешений надобно побыть на послушании у отца, опытного и непрелестного, долговременными подвигами стяжавшего ведение вещей Божественных, и в жизни украшенного всеми добродетелями, всякое его повеление и всякий совет почитая гласом и советом Самого Бога»[18].
То же самое, как мы видели выше, пишет и святой Симеон Новый Богослов - первое является условием второго: опытность и духовность старца - условием крайнего внимания и благоугождения со стороны послушника. Так что не по послушнику вырастает старец, но по старцу - мера и степень допустимого к нему послушания, а также и преуспеяние послушника!
Необходимо учитывать и то, в какие отношения с учеником дерзает вступить наставник. Если учитель сознает, что не имеет в себе явного обитания Духа, то всякое затруднение, касающееся каких-либо тонкостей духовной жизни, должен он решать не своим разумом, а расследуя, как об этом вопросе учат Святое Писание и святые отцы. Мы уже отмечали, что так понимал современный подвиг наставничества не только святитель Игнатий, но и другие отцы, в том числе преподобный старец Паисий (Величковский)[19]. Так что такой наставник, когда ему приходится решать вопрос не рядовой, но требующий рассуждения, должен отвечать, ссылаясь на святых отцов Церкви. Иногда же, если ответ не найден, он должен признаваться в своем неведении, но не принимать вид, будто ему каким-то таинственным образом извещаются суды Божии. Он должен открывать перед послушником святоотеческое предание, направлять его мысль к Богу, подсказывать, советовать, предостерегать, наставлять, но в то же время не выдавать себя самого за духоносного старца, а и себя показывать всегда учащимся от писаний святых отцов, ищущим узнать в них волю Божию. В противном случае происходит обман, фальсификация духовности. Если наставник настроит ученика так верить ему и так смотреть на него, как будто ему открыты веления Духа, на самом же деле сам он еще находится в состоянии душевном и пытается решать возникающие духовные проблемы, основываясь на собственном рассуждении, то ученик попадает в ложное состояние. Он уверен, что ему таинственно открывается воля Божия, а по сути - это плод разума человеческого. Книги Ветхого и Нового Завета часто обличают тех пророков, которые изрекают суетное и человеческое, будто «глаголы Божии»: Якоже лисицы в пустыни, тако пророцы твои, Израилю! Видящии ложная и волхвующии суетная, глаголюще: «Тако глаголет Господь», Господь же не посла их… Глаголете: «Рече Господь»,- Аз же не глаголах…Простру руку Мою на пророки, видящия лжу и провещавающия суетная… Понеже прельстиша людий Моих, глаголюще: «Мир, мир» - и не бяше мира (Иез. 13, 4, 6-7, 9-10). Святитель Игнатий часто предостерегает наставников от подобной фальши: «Будем страшиться преподания новоначальному какого-либо необдуманного наставления, не основанного на слове Божием и на духовном разумении слова Божия. Лучше сознаться в неведении, нежели выказать ведение душевредное. Охранимся от великого бедствия - превратить легковерного новоначального из раба Божия в раба человеческого [см.: 1 Кор. 7, 23], привлекши его к творению падшей воли человеческой вместо всесвятой воли Божией»[20]. «Многие из святых называли чадами тех, которым они сообщали жизнь Духа. И то было истинно: потому что словам сопутствовало самое дело. Но мы, не имеющие в себе явного обитания Духа, можем ли сами присваивать себе то, что дает только Бог. Не страшное ли это святотатство? Не самообольщение ли это?…»[21].