Итак, очевидно, что вера, составляющая сущность подвига послушания, вера послушника, видящая в старце своем как бы Самого Христа, слышащая в словах его глаголы не человеческие, но Божии, требует, чтоб предмет ее был истинный и духовный! Иначе здесь происходит подмена, фальсификация, нечто подобное поклонению лжемощам, происходит что-то коварное и святотатственное!
Напомним смысл этих слов: между святым праотцем Иаковом и Лаваном, тестем его, был договор, что при разделении скота все животные с пятнами и крапинками на шкуре достанутся Иакову. Для того чтобы больше скота рождалось с пятнами, Иаков, зная, что овцы спариваются после водопоя, клал в корыта с водой на вид животным пестро обструганные прутья ( жезлы). Насмотревшись на пестрый рисунок жезлов, они зачинали животных с пятнами и крапинками. Святой Игнатий находит в этом повествовании поучительный образ: так и духовные овцы, при духовном их напоении, какого рода находят руководство ( жезл), подобное тому и зачинают в себе духовное расположение.
Игнатий (Брянчанинов), святитель. Приношение… С. 72, 73.
Собрание писем святителя Игнатия… Письмо 228. С. 439.
Доримедонт [Сухинин], иеромонах. Учение святителя Игнатия… С. 23-24.
Собрание писем святителя Игнатия… Письмо 155. С. 258.
Там же. Письмо 231. С. 448.
Там же. Письмо 159. С. 303.
Симеон Новый Богослов, преподобный. Творения. Т. 1. Слово 11. С. 102-103.
Симеон Новый Богослов, преподобный. Творения. Т. 1. Слово 11. С. 102.
Там же.
Исидор Пелусиот, преподобный. Письма. Т. 1. М., 2000. Письмо 39. С. 20.
Под Церковью здесь надо понимать клириков и мирян, которые находятся под началом этого архиерея.
Исидор Пелусиот, преподобный. Письма. Т. 1. Письмо 149. С. 75.
Василий Великий, святитель. Творения. Ч. V. С. 41-42.
Доримедонт [Сухинин], иеромонах. Учение святителя Игнатия… С. 14.
Там же.
Добротолюбие. Т. 5. С. 315.
Там же. С. 321.
См.: Житие и писания молдавского старца Паисия Величковского. С. 247-249.
Игнатий (Брянчанинов), святитель. Приношение… С. 79-80.
Собрание писем святителя Игнатия… Письмо 155. С. 257.
Добротолюбие. Т. 5. С. 315, 316.
Василий Великий, святитель. Творения. Ч. V. С. 222.
Неканоничная икона
Иеромонах Доримедонт поясняет, что «старец есть образ (икона) Христа», ссылаясь на слова святых отцов. Затем он говорит, что «для того, чтобы лучше понять истину о том, что старец - это икона Христа, можно привести пример с почитанием обычных икон. Поклоняющийся иконе христианин поклоняется не произведению искусства, а Первообразу, то есть Самому Христу. «…» Первостепенное значение имеет вера. Это подтверждают и многочисленные случаи чудотворений, мироточений и т. п. от написанных недостаточно художественно или даже вовсе от неканонических икон. Дух Божий дышет идеже хощет [Ин. 3, 8], главной предпосылкой для Его пришествия является вера, а не законы человеческой логики и эстетики, пусть даже самые правильные. Аналогия с послушником и старцем самая прямая. Актом веры является поклонение иконе, подвигом веры является послушание старцу. Объект веры в обоих случаях один. Старец есть для послушника икона Христа, и эта икона тоже может быть “написана” более или менее талантливо. Если она “написана” более талантливо, то есть если старец более искусен, то это, вне всяких сомнений, способствует послушнику увидеть через него Первообраз - Христа. Но если эта икона “написана” менее талантливо, то есть если старец менее искусен, имеет человеческие немощи и несовершенства, то это совсем не исключает для послушника возможности увидеть через старца Христа»[1].
Поясним: не только старец, но и каждый ближний для нас является образом Христа (хотя и не всегда в равной степени), и все, что делается христианином своему ближнему - доброе или злое,- относится к Самому Господу. Сам Господь говорит про тех, которые ради исполнения заповеди Божией накормили голодного, напоили жаждущего, одели нагого и упокоили странного, посетили больного или находящегося в темнице, что все это Он принимает как сотворенное Ему Самому (см.: Мф. 25, 34-40). Святой апостол Иоанн говорит: Аще кто речет, яко люблю Бога, а брата своего ненавидит, ложь есть, ибо не любяй брата своего, егоже виде, Бога, Его же не виде, како может любити? (1 Ин. 4, 20). По слову святителя Игнатия, «Христос благоволил таинственно облечься в каждого ближнего нашего». Святитель утверждает, что «истинная любовь к ближнему основана на вере в Бога… «…» Воздавай почтение ближнему как образу Божию… «…» И слепому, и прокаженному, и поврежденному рассудком, и грудному младенцу, и уголовному преступнику, и язычнику окажи почтение как образу Божию. «…» В христианине воздай почтение Христу, Который сказал в наставление нам и еще скажет при решении нашей участи вечной: понеже сотвористе единому сих братий Моих меньших, Мне сотвористе [Мф. 25, 40]»[2]. Даже когда люди делают нам зло, мы в этих их действиях должны усматривать наказующую или вразумляющую нас десницу Божию, а самих этих людей - орудием Промысла Божиего: «Все совершающееся совершается под недремлющими взорами Всеблагого и Всемогущего Бога, одно по воле Божией, другое по попущению Божию»[3],- говорит святитель Игнатий. Для каждого верующего всякий священнослужитель является образом Христа: когда он испрашивает благословение от иерея, то, целуя руку его, изображает этим целование десницы Божией, благословившей его. Итак, почти всегда и в отношениях со всеми людьми христианин должен видеть Бога, стоящего близ каждого из них, каждого из них почитать образом Божиим, через ближнего выверять свои отношения к Самому Богу. Конечно же, и духовный наставник в том же смысле является для послушника образом Христа. О том же пишет и святой Симеон Новый Богослов[4]. Хотя и каждый ближний для нас есть образ Христа, но отношение к ближнему, и через него взаимоотношение с Богом, бывает весьма различное. Когда мы подаем милостыню ради Христа какому-либо человеку, пусть даже самому грешному, даже вовсе неверующему,- эту нашу жертву Господь безусловно принимает как отнесенную к Нему Самому. Так же, независимо от духовного преуспеяния старца, ученик всегда может видеть стоящего рядом с ним Христа, то есть через отношение к старцу соотноситься к Самому Христу. И святой Акакий, находясь в послушании у страстного и неискусного старца, безусловно, так понимал свое послушание, как оказываемое Самому Господу. Старец гневный, жестокий, немилостивый (что жил близ Александрии, о котором шла речь выше) для своего ученика скорее походил не столько на икону Христа, сколько на икону Страшного Суда, жестокими побоями напоминая ему о будущих истязаниях, ждущих непокаявшихся грешников. Но иное видение образа Христова в старце, когда ученик находится в безусловном послушании к нему: здесь этот образ проступает как бы в больших подробностях, «тончайше выписанным», здесь уже в самих словах и действиях учителя необходимо подразумевается соответствие слову и воле Божественным. Но допустимо ли считать богоугодным то, чтобы старец, находящийся в плену страстей, сам часто идущий наперекор воле Божией, представлялся послушнику тонко прописанной иконой Христовой, чтобы слова и действия, совершаемые по какой-либо страсти (а иногда и явные грехи: вспомним того «старца», о котором говорил Иоанн Савваит послушнику, чтобы «не оставлять» его даже тогда, когда увидишь, «что он блуд творит»), воспринимались как слова и действия «видимого Бога»? Одно дело, когда мы чтим образ Христов в ближнем по какому-то определенному положению этого человека или его отношению к нам: например, когда этот человек нуждается в помощи, находится в беде либо же когда перед нами священник или наставник духовный. Здесь самое его внешнее положение, независимо от внутреннего состояния, призывает нас почтить в лице его Христа. Другое дело - в самих словах, учении, конкретных действиях человека как бы слышать и находить Самого Бога. Когда духовный наставник преподает конкретное наставление своему ученику как откровенную волю Божию, то эти слова и то, к чему они призывают слушающего, уже не «икона», не «образ», а либо действительно слово Божие и откровение Его воли, либо ложь. Когда учитель не претендует на то, чтобы ученик видел в нем духоносца, человека, которому безошибочно известна воля Божия, когда он преподает наставление не от себя, а опираясь на учение Священного Писания и писаний святых отцов, тогда видеть в нем как бы Самого Христа, принима