– Говорят, ты меня искал? – спросил Колумбиец, не поворачиваясь.
– Ага. Поболтать хотел.
– По поводу Фонда? – На сей раз Колумбиец повернулся к Владану, а я гадала: с какой стати мы торчим здесь, на виду у десятка граждан? Колумбиец мог найти более подходящее место. Или подобная демонстрация ему зачем-то понадобилась? Беда с этими мафиозо, кто знает, что у них на уме.
Владан в ответ на его вопрос молча кивнул.
– Если ты решил, что я имею отношение к убийству этой бабы, то напрасно. Мне ее Фонд по барабану.
– Ну так и расскажи, кому он помешал. Точнее, кому помешала Ольга.
– Разбежался, тебе палец дашь, ты всю руку оттяпаешь.
– Я бы не преувеличивал мои аппетиты, – серьезно ответил Марич.
– Никогда не мог понять, ты прикалываешься или…
– Я не прикалываюсь. Так что там с Фондом?
– Откуда мне знать? Я же сказал, мне нет до него дела.
– Занятно получается. Тебе дела нет, а без тебя в Яме никто дел не проворачивает…
– Времена меняются, – пожал плечами Колумбиец и неожиданно заговорил с обидой: – Помнишь, как я к тебе обратился? А ты мне что ответил?
– Это когда ты на киллера охотился? Так я его нашел. И, если не ошибаюсь, сейчас он в суровых краях в меру сил поднимает благосостояние Родины.
– Он был нужен мне, а не Родине.
– Согласись, мой вариант тоже неплох.
– И с какой стати мне тебе помогать? – спросил Петряков. – От тебя-то помощи хрен дождешься.
Владан пожал плечами.
– Кто знает…
– Кто знает, – передразнил Колумбиец. – Ты вчера моему парню чуть шею не сломал. Хотя, может, и за дело, конечно…
– Тогда о чем говорить?
– Фонд мне этот на хрен не интересен, и что там за дела, я не знаю. Об убийстве, конечно, слышал, но и к нему интереса не проявлял. С какой стати? А вот то, что у нас кто-то борзый на районе, это факт. Жаль, не знаю кто.
– Ты да не знаешь?
– Марич, – вздохнул он, а я отметила: Владана он назвал по фамилии, хотя обычно предпочитал прозвище – Серб. Интересно, это что-нибудь значит? – Времена и вправду меняются. Сейчас, чтобы дурь толкать, вовсе не обязательно шляться по подворотням да в ночных клубах тереться. Можно делать деньги не выходя из дома.
– Ну, выйти-то все же придется.
– Придется. А вот светиться без надобности. Пробежался ближе к утру, когда народ спит, сделал закладки, а дальше в ход идет интернет. Большинство нариков сейчас своего дилера в глаза никогда не видели.
– И все же кто-то еще появился на районе?
– Точно, – помедлив, кивнул Петряков.
– Давно?
– Примерно год назад, может, раньше.
– И до сих пор не нашли? – усомнился Владан.
– Осторожный, сволочь. И башка у него варит.
– По-твоему, киллера он нанял?
– Может, он, а может, кто другой. А вот двоих парней, что на меня работают, на днях избили, – после паузы продолжил он. – Один и вовсе пропал.
– Вот как? Но где-то этот хитрец дурь берет.
– Само собой. И нас это очень интересует.
Колумбиец открыл дверь «Бентли», а Владан, ткнув пальцем в кожаное сиденье, спросил уважительно:
– Человечья?
– Ну что ты за тип, – досадливо покачал головой Петряков. – Короче, если новости появятся или возникнет желание совместно поработать, заглядывай.
– Обязательно. Как говаривал Иван Сусанин, водки не обещаю, но погуляем хорошо.
– Надо бы тебя пристрелить на хрен, – садясь в машину, вздохнул Колумбиец.
– А что мешает?
Тот махнул рукой, сказал «пока» и вскоре скрылся за поворотом.
– Между прочим, он прав, – направляясь к джипу, заметила я. – Почему бы не объединить усилия?
– Поучи еще.
– У тебя скверная привычка дразнить всяких мерзавцев, – не унималась я.
– Сейчас пешком отправишься, – пригрозил он.
– Лучше бы объяснил, почему ты отказался.
– Потому что. Надеюсь, тебя такой ответ удовлетворит? Если нет, в самом деле пешком отправишься.
Я сочла за благо замолчать. Владан ничем не хочет быть обязанным Колумбийцу. В прошлый раз он отшил Петрякова, потому что не сомневался: киллер тут же отправится на кладбище, а вовсе не в тюрьму. И я была с его решением согласна. Но сейчас-то… «Сейчас, по сути, то же самое», – мысленно вздохнула я. Найдем мы типа, который Колумбийцу точно кость в горле, и он с ним разберется по-своему. А хоть бы и так… Один мерзавец укокошит другого мерзавца…
Здание, где находился Фонд, пряталось в глубине двора. Оставив машину напротив ворот, мы вошли в настежь распахнутую калитку и вскоре оказались возле солидной двустворчатой двери, деревянной, с резьбой. Я разглядела виноградные листья и цветы. Владан с такой силой нажал на дверной звонок, точно испытывал к нему личную неприязнь. Настроение у него явно было не лучшее, и я заподозрила, что виновата в этом я. Раздался щелчок, Владан открыл дверь, и мы оказались в просторном холле, где нас уже ждала Екатерина Юрьевна.