— Да что стряслось‑то? — не отстает Медведь.
— Ох, боюсь, не успеешь ты, косолапый. Там ее столько!.. На всю зиму хватит, если, конечно, не растаскают…
— Ты это о чем? О селедке? — догадался наконец Медведь.
— Ну да, — обрадовалась Ворона. — Беги скорее, а я оленя посторожу.
Медведь заспешил к селедке, а Ворона преспокойно принялась за оленя. Наелась и улетела, только ее и видели. Вернулся Медведь злой, усталый, а Вороны и след простыл: улетела подальше от берега, чтоб Медведь не нашел. Да и ягод ей захотелось: после селедки да оленины неплохо и ягодами полакомиться.
Полетела Ворона к Белке. Уселась возле ее дома и стала ждать. А вот и Белка с лукошком, по веткам прыгает, домой торопится. Смотрит, на пороге Ворона сидит.
— Посторонись, пожалуйста, — просит Белка Ворону. — У меня там бельчата голодные.
— Пустяки, — махнула крылом Ворона. — Мы с тобой столько лет не виделись, кра… Расскажи лучше, какие новости? Слыхала, кто‑то рассердил Медведя? Говорят, он теперь зол на весь свет, кра… Да что ж ты молчишь?
— Меня бельчата ждут, пусти, — снова попросила Белка. — Я скоро вернусь. Я же несу им поесть…
— Да я и сама спешу, — заверила ее Ворона. — Из-за тебя только и задержалась. А ягоды у тебя какие! Одна другой лучше!
Покосилась Ворона на лукошко, а Белка на нее смотрит. Смотрит и говорит:
— Знаешь что, давай потанцуем! А потом я угощу тебя ягодами, хорошо?
— Хорошо! — обрадовалась Ворона. — Жаль только музыки нет, да и спешу я. Давай начнем прямо с ягод?
— Ха–ха–ха, — расхохоталась Белка. — Да ты, наверное, и плясать не умеешь!
— Ну да уж, — обиделась Ворона. — Знаешь, какие мы, вороны, музыкальные?
— Мы тоже! — гордо сказала Белка. — Давай‑ка я буду петь, а ты пляши. Посмотрим, как у тебя получится!
— Кра! — взмахнула крыльями Ворона. — Я и с закрытыми глазами могу! Начинай!
И Ворона, зажмурившись, закружилась над деревом. А Белка тут же юркнула в свой домик.
— Как можно! — возмущалась потом Ворона. — Такая кроха и такая обманщица!».
Перевод Б. Щедриной
ЧЕЛОВЕК–КАРИБУ[6]
Жил–был охотник. Была у него жена и двое маленьких сыновей. Вместе с ними жила мать жены — женщина злая и сварливая. Часто говорила она, что охотник он Плохой и что среди всех эскимосов их племени он самый глупый и бестолковый.
И вот однажды несчастный охотник решил уйти из дому в тундру. Прежде чем уйти, он привел в порядок сети, капканы, гарпуны, луки и стрелы, лодку — все, что сможет пригодиться его сыновьям, когда они подрастут и смогут охотиться. На прощание он взял со своих друзей обещание, что они воспитают его сыновей по обычаям их племени. А когда все было приготовлено, охотник сказал жене, что навсегда уходит в тундру. Жена заплакала, но, сколько она ни плакала, решения своего охотник не изменил. На прощание он обнял жену, поцеловал детей и ушел.
Далеко ушел от родного селения, и, когда оказался один среди снежной тундры, мрачные мысли стали приходить ему в голову.
«Как ужасна судьба человека живущего на земле…» — думал он, бесцельно шагая по северной пустыне.
Вдруг он заметил стаю гаг. Птицы так весело кричали и щебетали, что казались довольными своей жизнью.
«Вот бы мне стать гагой! — грустно подумал эскимос. — Наверно, я был бы счастлив!»
Долго он смотрел на птиц. И чем дольше он смотрел на них, тем сильнее ему хотелось стать гагой. А когда они вспорхнули и, словно белое облако, взлетели в небо, он бросился за ними, боясь потерять их из виду. Он хотел стать такой же птицей, как и они, и полететь вместе с ними на край света. Но всякий раз, когда он приближался к стае, птицы расправляли крылья и улетали.
Наступил вечер, птицы пролетели над холмом в последний раз и исчезли.
Охотник шел–шел и вдруг увидел маленькое селение, прилепившееся к склону холма, на который он взобрался. Уставший и голодный, он решил здесь переночевать и направился прямо к общему дому — казги. В доме было много мужчин и женщин. Как только охотник вошел в дом, навстречу ему встал невысокий мужчина, по виду вождь селения, и сказал:
— Зачем ты, чужестранец, весь день преследовал нас?
Тогда охотник понял, что находится среди гаг, превратившихся в людей.
— О! — ответил он. — У меня одно–единственное желание, — я хочу быть такой же птицей, как вы.
— Какое странное желание! — ответил ему вождь. — Жизнь гаг не так уж прекрасна, как тебе кажется. Конечно, наши перья греют нас, в тундре много еды, но мы всегда в постоянной тревоге. Со всех сторон нас окружают опасности. На нас нападают хищные птицы, за нами охотится человек. Не стоит превращаться тебе в гагу…