Что Мир! Он — мы!
Он нас с рожденья мучит,
Предательство и зависть предложив,
Взамен берет
Животворящий лучик
От каждого. — И потому красив.
ОТЦОВСКИЙ ДОМ
Еще не тронуты снега
Капелью и теплом.
Зимы мелодия легка,
Скрипуч отцовский дом.
Он стар, монашеский мой скит
Раздумий и молитв.
Родных он образы хранит
С тех пор, как здесь стоит.
Струится дым. А значит, жизнь
Несет в себе мой дом…
О дверь устало опершись,
Отец зовет: — Идем!
ПРОТИВОСТОЯНИЕ
Как пережить и превозмочь
Досель немыслимое горе?!
Народы поглощает ночь,
Даруя гиблые просторы.
И не уйти. И не смолчать.
У Совести петляя на вые.
Воздела к небу руки мать
И меркнут очи голубые.
* * *
ЗАВИСТНИКИ, точнее — ПОДЛЕЦЫ!
ХРИСТОПРОДАВЦЫ, а короче — ВОРЫ».
подались вы в «НАРОДНЫЕ ОТЦЫ»
Под оком неусыпным
темной
своры.
Виктория КАРЮК
РЕКВИЕМ
Повисла в воздухе незримой тенью боль,
Кричат и рвутся в заточенье мрачном мысли,
Молчат глаза — в их глубине покой,
В них гибель сердца и души не отразится.
Все жаждут лишь трагические роли,
Ища сочувствия и жалости толпы…
Но пьеса сыграна. За занавесом вскоре
Вернутся в амплуа свое шуты.
С улыбки фальшью мне досталась в жизни маек в
В театре судеб человеческих играть:
Должна, как все, я плакать и смеяться,
Под гримом душу изможденную скрывать.
Есть в моей роли слезы и обиды,
Но жизни боль они не искупили.
Я плачу. Только слез моих не видно —
Они в груди холодным мрамором застыли.
Крик мечется по каменной темнице,
Над ним тоска беззвездным небом разлилась.
Нет больше сил… А смертью все простится,
Свобода — та, что я не дождалась.
И я сорву без сожаленья маску
И смою ненавистный грим с лица —
Окончен бал. Но мне совсем не страшно
В последний миг желанного конца.
СНЫ
1.
Я уже не вернусь,
Не приду никогда.
Свежим утром проснусь —
Это буду не я.
И привычная боль
Безответной любви
Не заполнит собой
Мои тусклые дни.
Я везде, я во всем:
Миг в стремительном дне;
За весенним стеклом
Робкий блик на стене.
В горькой памяти след;
Пыльный вздох мостовой;
Нежно–облачный цвет
На заре золотой.
Я везде, я во всем —
Души вечно живут…
Только в сердце твоем
Не нашла я приют.
А когда, жизнь спустя,
Ты полюбишь меня,
Я приду… Нет, постой,
Это буду не я.
И когда, боль спустя,
Ты окликнешь меня,
Отзовусь — или тень
Обернется моя.
Февраль, 96
2.
Я верю в небо —
Отдай мне крылья,
И я полечу одна.
В грязном углу
Под мохнатой пылью
Хранишь два моих крыла.
Красавица спит
На Лысой горе
В гробу из черного хрусталя,
Тебя ожидая
В мучительном сне —
Отдай два моих крыла.
Скажи, что душа
Моя солнцем пуста —
Поверю, может быть, лжи.
Скажи, что тебе
Я совсем не нужна —
И я смогу снова жить.
Поверю, пусть это
Твой самообман —
Мне так надоел хрусталь…
Все ждать, что вот–вот
Уплывет туман,
И вместе откроем даль.
Красавица спит
На Лысой горе —
Мне так надоели сны…
Если ты рук
Не протянешь мне —
Сама потушу костры.