— Вам, должно быть, привычнее японская кухня, — извиняющимся тоном сказала Мама. — У нас еда простая. Вот цыпленок. Картошка. Кукуруза. Салат. Все свежее. Кушайте, пожалуйста.
— Тсы–пленокк, — задумчиво повторил иностранный папа.
— Пожалуйста, — предупредительно сказала Сара–Джейн. — Вам ножку? Крылышко?
— Тсы–пленокк! — упрямо повторил гость.
— Да дай ты ему этого цыпленка! — не выдержал Папа.
— Целого? — удивилась Сара–Джейн.
— Может, он голодный! Видишь, какой синюшный?
Мина тихо прыснула.
— Ти–хо! — шикнула на нее Мама.
— Попробуйте кукурузу, — любезно предложила она гостье.
Сара–Джейн бухнула цыпленка в тарелку иностранца и огляделась: за кем еще поухаживать?
Чужое дитя, совершенно освоившись, лопало оладьи с сиропом, тщетно стараясь не чавкать.
— Пальцы не облизывать! — заговорщицки шепнула ему Сара–Джейн.
Дитя грустно посмотрело на нее, перевело взгляд на Мину и повеселело: Мина уничтожала оладьи, самозабвенно чавкая и поминутно облизывая пальцы.
— Вон отсюда! — негодующее прошипела Сара–Джейн младшей сестре.
— Мы пошли! — крикнула Мина, сдергивая с табурета чужое дитя.
Иностранные родители обеспокоенно посмотрели им вслед.
— Не волнуйтесь, — сказала им Мама. — Дети прекрасно поиграют. У Мины есть чудесные иг рушки.
Папа кашлянул.
— Я насчет машины хотел, — начал он. — Завтра я съезжу в город и привезу механика.
— Помощь? — понимающе спросил гость. — Не надо. Вызвана. Скоро будет.
— Да? Ну, тем лучше, — сказал Папа. — А пока вы у нас погостите. Воздухом подышите, молочка попьете. Захотите — на рыбалку сходим. Не возражаете?
Гости не возражали.
— Вот и славно, — сказала Мама, вставая из‑за стола. — А кто поможет мне с посудой?
Сара–Джейн заглянула в кухню: мамы, своя и иностранная, мыли посуду. Чужеземке этот процесс явно нравился.
— Господи, как хорошо! — расслабленно вздохнула Мама, глядя на быстро растущую стопку чистых тарелок. — Вот бы вы погостили у нас подольше!
Чужая мама молча улыбнулась, не переставая неловко, но старательно полоскать тарелки. В клеенчатом фартуке и резиновых перчатках она уже не казалась такой чужой.
— Я буду! — поспешила она заявить, видя, что Мама берет в руки посудное полотенце.
— О, сколько угодно! — радостно сказала Мама.
Сара–Джейн покрутила головой, отступила в коридор и столкнулась с Папой.
— Послушай, дочка, — спросил он, пытаясь спрятать за спиной то, за чем ходил к буфету. — Разве у них в машине есть радиотелефон?
— Не знаю, — сказала Сара–Джейн. — Ты почему спрашиваешь?
Папа пожал плечами.
— Он сказал, что уже вызвал помощь, а к нашему телефону не подходил. Вот я и подумал: должно быть, у них в машине есть радиотелефон.
— Может быть, — сказала Сара–Джейн. — Я не заглядывала внутрь и не видела, что у них там есть.
Она подумала и поправила себя:
— Знаю только, что у них в салоне есть целая бухта резинового шланга.
— Это еще зачем? — удивился Папа.
— Почем я знаю? — Сара–Джейн еще немного поразмыслила. — Может, он водопроводчик?
Папа не нашелся, что ответить, растерянно кашлянул и прошел на веранду.
Сара–Джейн прислушалась: тихо звякнуло стекло, забулькала жидкость.
— Сигару — произнес Папин голос.
Тут все в порядке. А где эта вредина Мина и мелкая иностранка? Точно, в комнате Сары–Джейн: шепчутся и противно хихикают, склонившись над альбомом семейных фотографий.
— Мина! — строго сказала Сара–Джейн. — А ну, брысь отсюда!
— Посмотри, — невозмутимо сказала Мина, протягивая сестре плотный квадратик. — Это Жу. Она снялась перед самым отъездом.
— Кто это — Жу? — непонятливо спросила Сара–Джейн, разглядывая картинку: зеленого цвета меховая зверюга тесно обхватила человечка с голубым лицом — не то обнимает, не то скушать хочет.
— Жу — это она, — нетерпеливо пояснила Мина. — Неужели не узнаешь?
Сара–Джейн подняла глаза с картинки на маленькую иностранку. Точно, она. Во всяком случае, физиономия такая же голубая.
— А рядом кто? Кузен?
— Скажешь тоже! — возмутилась Мина. — Не видишь, это собачка! Или кошечка… Жу называет ее просто «Муф».
— Муф, — кивнула Жу.
— Ясно тебе? Муф! — повторила Мина, отнимая у Сары–Джейн картинку. — Жу мне на обороте свой адрес напишет. Я ей свой уже дала.
— Ну–ну, — сказала Сара–Джейн. — Подружки! Чтобы через полчаса вашего духу в моей комнате не было!