В его поэтическое credo входила определяющая мысль: «Что здорово, то здорово». Трепак, озорничество, разделыванье «под орех» — вот его стилистический вкус.
Из отдельных высказываний вспоминаю:
«Роза — не более чем хорошенькое, но есть — прекрасное».
«Есенин — смесь балалайки с гитарой».
«Демьян Бедный роднится с дядей Михеем, рекламировавшим коньяк Шустова. Но в этом роде он — мастер».
«Как хорошо у Лермонтова»:
«Лучшие вещи Пушкина: „Граф Нулин“ и „Золотой петушок“»[260].
В дальнейшем он любил Назыма Хикмета и Неруду.
Героями его литературных вечеров были Иван Аксёнов и Сергей Бобров. За ними он ходил по пятам.
Мне не нравилась его эротика. Находила хлестаковской сальностью такие изъяснения, как:
Или в стихотворенье «Женщина»:
«Цветные огонечки» (его выраженье), думается, большее, что он видел за явленьями жизни.
После войны, перенесенных тяжелейших испытаний, он пришел ко мне с разрушенным здоровьем, поврежденной рукой, неспособной к пианизму. Очень изменился, облысел, похож был на Андрея Белого. Рассказывал, что служил в противотанковом батальоне. Бойцы шли перед своими наступающими танками навстречу танкам противника, что и делало их абсолютно беззащитными и бессмысленно обреченными. В дальнейшем, погубив множество бойцов, ко-мандованье отменило противотанковые батальоны. Георгий Николаевич был засыпан землей, ослеп, оглох. «Но это, — говорил он, — все еще пустяки, а вот Ане, девушке, пошедшей героически на фронт, оторвало ноги, и она умерла, истекая кровью. Да и что за жизнь без ног?» Очень тяжело переживал Георгий Николаевич предательство, подлость, но распространяться об этом в своем творчестве не хотел[261].
Поэты высоко ценят его «Живописное обозренье»[262], описанье цветов и плодов, «каталог очарований», по выражению Аксёнова, но я, к сожаленью, его не знаю.
Смелый и яркий переводчик[263], Г. Н., получив подстрочник, умел переводить тут же на столе редактора. Получалось целостно и законченно.
Говорят, что в гробу он лежал с бакенбардами, похожий на Пушкина. Собралось много народа, но большей частью — увы! — как на проводы мужа Благининой.
Как-то давно был у меня разговор о Г. Н. с Надеждой Медведковой[264]. Она: «При всех его недостатках я его люблю». Я: «При всех его достоинствах я его не люблю».
Егор — так требовал он себя называть (совершенно неподходяще), остался ярким образом энтузиаста-художника, презирающего материальные блага. Ряд образов остался для меня подарком его поэзии. «Бриллиантовые застежки» — перебегающие лунные огоньки на снегу. Навсегда врезан в память его «Сонет».
Как ярко и жарко вырвалось признанье:
Как хорош был его «Туркестан». Он потерял оба эти стихотворенья[265].
Думается, что его дар не нашел себе верной дороги.
Его последний сборник назывался «Лепетанье Леты»[266]. Сколько прелести в этом наименованье.
Мне он говорил: «Настоящая поэзия — в плохих стихах»[267]. Впрочем, это не было заключительным мнением.
«Для жизни нужно живьё», — говорил Георгий Николаевич. Пускай же останется он живым среди живых.
4. Маргарита. Маргарита Тумповская
Маргарита Марьяновна Тумповская. Это имя должно заинтересовать литературоведа, как имя одной из возлюбленных Гумилева, если уж не вникать в ее собственное поэтическое творчество, оставившее следы в печати. Упомяну [ее] прекрасную статью об Н. С. в «Аполлоне»[268]. В заключение своей заметки прилагаю единственное уцелевшее в моих окрестностях стихотворенье, напечатанное в альманахе «Дракон» (1921)[269].
259
Лермонтов М. Ю. Завещание (1840). — Впервые опубл.: Отечественные записки. 1841, т. 14, № 2.
260
Пушкин А. С. Граф Нулин (1825, опубл. в 1927).
Пушкин А. С. Сказка о золотом петушке (1834, опубл. в 1835).
261
Пройдя войну, возвращаясь к жизни после ссылки, фронта, контузии, поэт обратился к творчеству, главной темой которого стала мысль о сохранении человеческого и гражданского достоинства.
262
Оболдуев Г. Н. Живописное обозрение. Стихотворение (1927). — В сб.: Оболдуев Г. Н. Устойчивое неравновесье. (Стихи 1923–1949). Мюнхен, 1979, с. 126–131.
263
В последние годы жизни Г. Н. Оболдуев переводил стихи Г. Абашидзе, И. Гришашвили, А. Мицкевича, П. Неруды и др.
264
Надежда Ниловна Медведкова — жена литератора К. Андреева, с которым Оболдуев находился в дружеских отношениях.
265
Оболдуев Г. Н. Сонет. Стихотворение (1947). — В составе цикла «Жезл» включено автором в машинописный экземпляр с авторской правкой неопубликованного сборника Г. Н. Оболдуева «Устойчивое неравновесье» (Стихи 1927–1950). — (РГАЛИ, ф. 2525, оп. 1,ед. хр. 1,л. 136). По содержанию указанный сборник отличается от мюнхенского. (См.: ЛС, гл. 3, примеч. № 5)
Стихотворение Г. Н. Оболдуева «Туркестан», видимо, действительно утрачено. Его нет ни среди опубликованных стихов, ни в архиве поэта.
266
Цикл стихотворений «Лепетанье Леты» (1938–1947) и одноименное стихотворение в его составе (1938) вошли в неопубликованный сборник Г. Н. Оболдуева «Устойчивое неравновесье» (Стихи 1927–1950). — См.: РГАЛИ, ф. 2525, on. 1, ед. хр. 1, л. 26–62.
Указанный цикл не является последним, известны и более поздние стихи Г. Н. Оболдуева.
267
В архивном фонде О. А. Мочаловой сохранилось короткое письмо Г. Н. Оболдуева, состоящее из двух фраз, последняя из которых процитирована. Эта записка с оценкой стихотворного сборника О. А. Мочаловой «Разлука» («Третья разлука») позволяет судить о том, каков был стиль Оболдуева-критика, о его «решительности»: «Скудные стихи, поэзия подвернутой мысли, хороши пропуски ассоциаций, мысль неметка, чутье верно, на редкость непевучи, язык среден и однообразен, попадается безвкусица, уродливость, болезненность, переходящая в „болезнь“ карельской березы, вдруг подзорная резкость, а то размазня иль тягомотина, вдруг чудо, а рядом безграмотность иль один ложный снобизм, прищемленная поэзия, не по существу, пренеприятная вдругорядь. В общем — настоящая поэзия в плохих стихах. 10.05.1949. Г. Оболдуев» (РГАЛИ, ф. 273, оп. 3, ед. хр. 41).
269
Тумповская М. М. Закат («Могучий хвост купая в бездне вод…»). — Дракон. Альманах стихов. Вып. 1. Пг., 1921.