Было совместное выступление Адалис с Брюсовым на эстраде кафе с чтением перевода идиллии Феокрита [433] (перевод диалога). Брюсов аплодировал своей партнерше, прекрасно усвоившей характерные особенности древнегреческой речи.
Затем следует глава «Адалис в Брюсовском институте». Брюсов устроил ей, бездомной, комнату во Дворце искусств (Поварская ул., 52). Он приезжал к своей подруге, когда хотел, привозил плитку шоколада. Она голодала. Некий художник, живший по соседству, был невольным слушателем их бесед. Он рассказывал, что Брюсов держался, как заурядный мужчина, которому прискучила любовница, а Адалис была трогательно-благородна в этом столкновении. К этому времени относятся ее строки:
Адалис начала вести в институте курс лекций [435]. По отзыву Григория Алексеевича Рачинского [436], ее первая лекция была блестяща. Очень эрудитно, изящно, остроумно. Но дальше Адалис не постаралась. Слушатели ее пушкинского семинара не удовольствовались высказываниями:
«Ах, как хорошо, как бесподобно!»
Нередко Адалис в свои часы не являлась, и студенты узнавали, что она сидит с Гроссманом [438] в чайной. Студенты бунтовали, но безуспешно [439].
Как-то мы с Адалис беседовали, оказавшись рядом в креслах большого зала института. Она критиковала мое тогдашнее стихотворение о поезде: «Вот по этой строчке можно думать, что у Вас роман с проводником: „Люблю Бенар. Захар“».
Об одной из студенток, Агапитовой: «У нее провинциальная восторженность, но такая неровная, со срывами. Кажется, вдруг свет погас, дверь с шумом захлопнулась».
«Брюсов говорил о Вас: „Когда она выпишется, будет прекрасным поэтом“».
«Если бы я говорила в старомодном стиле, сказала бы, что видела Вас в Италии, в Норвегии».
В эти годы Адалис ходила беременная ребенком Брюсова. С циничной откровенностью описывала состояние зародыша внутри себя. Предавалась наркотикам. Ребенок родился мертвым.
Адалис была нечиста на руку. Зайдя в гости, могла украсть что-нибудь из одежды. Ее сын [440], обожаемый ею, украл кошелек соседа в Доме писателей (это было много позднее). Мать защищала его, как курица цыпленка.
Было время, когда Адалис жила в одной квартире с поэтом Кочетковым [441]. Они яростно ненавидели друг друга.
В очереди за гонораром в Гослите [она] поругалась, как торговка, с поэтессой Кларой Блюм [442].
Рассказывали, что в институте она организовала издевательское общество, которое провоцировало влюбленных, расстраивало дружеские отношения, оклеветывало. Но она имела большое влияние на окружающих. В полушутку она говорила: «Так Адалис повелела, председательница оргий…»
Близкие звали ее Аля, а я — Айка! Ей говорили: «Айка, ты сделала подлость такому-то, ты больше не будешь?» Айка каялась, обещала, что больше не будет. И делала подлость кому-нибудь другому.
Был период, когда Адалис исчезла с горизонта, — время мучительных поисков, нищеты, одиночества. Затем поездка по Средней Азии, знакомство с тамошним бытом, литературой, тамошним материалом — ярким, ходовым [443].
В 1930-х гг. помню книгу Адалис и Сергеева «Абджед хевез хютти»[444]. Книга умная, искусная, но не из тех, какие берутся в жизнь. Помню занимательное суждение: «Со временем религия исчезнет, она останется потребностью очень женственных женщин». Адалис оценил Максим Горький и способствовал ее продвижению в печати.
Дальше было много разговоров о переводе Адалис поэмы Турсун-заде «Индийская баллада»[445]. Перевод был превосходный, превышающий текст автора. Турсун-заде получил за эту вещь звание лауреата [446]. Но Адалис была права, когда в Союзе писателей отстаивала себе половину его премии. «Индийскую балладу» по-русски написала она.
433
Феокрит (кон. IV — 1-я пол. III в. до н. э.) — древнегреческий поэт, основатель жанра идиллии.
434
Адалис А. Е. «Ах, на глаза ль твои, на губы ль…». — Впервые опубл.: Художественное слово. Временник ЛИТО НКП. М., 1921, кн. 2, л. 12.
Любопытно отметить, что в указанном номере Временника ЛИТО НКП подборки стихотворений Брюсова и Адалис были помещены рядом и воспринимались читателями как обмен поэтическими обращениями, диалог двух поэтов. Среди стихов Брюсова — «Мемфисский профиль» (см.: Л В, гл. 9, примеч. № 2), «В такие дни», «Гимн Афродите», «Гимн ночи» и другие, впоследствии включенные автором в сборник «В такие дни» (1921).
435
Адалис поступила во ВЛХИ на правах студентки вскоре после его открытия (1922) и уже через полгода стала профессором института, а чуть позже (1924) работала в Кабинете поэтики в качестве товарища председателя (см.: РГАЛИ, ф. 596, on. 1, ед. хр. 66, л. 3). Она читала лекции по теории стиха, вела семинары — пушкинский и по футуризму.
436
Григорий Алексеевич Рачинский (1853–1939) — историк литературы, переводчик Бальзака, Гёте, Мопассана и др.; преподавал и занимал пост заместителя ректора ВЛХИ им. В. Я. Брюсова.
438
Леонид Петрович Гроссман (1888–1965) — писатель, литературовед, автор крупных монографий об А. С. Пушкине, Ф. М. Достоевском, Н. С. Лескове; читал лекции по теории и истории литературы в Брюсовском институте.
439
Студенты бунтовали далеко не безуспешно. Одна из выпускниц ВЛХИ, впоследствии журналистка и издательский работник, Е. Б. Рафальская вспоминала о конфликтной ситуации, сложившейся в институте в связи с преподавательской деятельностью Адалис:
«Как известно, Брюсов был не только поэтом, но и теоретиком стиха. По плану он должен был вести у нас класс стиха. И мы с нетерпением ждали этих занятий. Ко всеобщему удивлению и возмущению он однажды явился на занятия вместе с Адалис, она уселась за кафедру, он, как ангел-хранитель, стал за ее спиной. Занятия Адалис вела беспомощно и порой удивляла нас. Так, разбирая стихи Хлебникова, где есть такие строки:
Адалис стала уверять нас, что судаков действительно стреляют!
Дебют Адалис как преподавателя длился недолго. Вопрос о классе стиха обсуждался, кажется, на одной из комиссий, на заседании этом Брюсова не было.
И вот однажды Брюсов ринулся в атаку: „До меня дошли слухи, что вы недовольны преподаванием Аделины Ефимовны. Ничего неправильного она здесь не говорила. Ее источники — такие-то и такие-то немецкие ученые (до этого ни одно из этих имен не упоминалось). Скажите конкретно, чем вы недовольны?“
Воцарилось растерянное молчание. Тогда Адалис обратилась к Васе Наседкину, который сидел прямо перед ней: „Вот вы, Наседкин, чем вы недовольны?“
И тут аудитория взорвалась. Первым закричал Степан Злобин: „Что это за допрос? Да, мы недовольны. Мы хотим учиться у Брюсова, а не у Адалис. Мы не хотим дилетантства, мы хотим науки“.
Со всех сторон послышались просьбы: „Мы просим вас, Валерий Яковлевич, вести класс стиха!“
Брюсов заявил: „Ну что ж! Раз вы недовольны, будем искать другого преподавателя. Это не так просто, время будет идти, и вы потеряете год. А я занятий все равно вести не буду!“
Это, как говорится, был запрещенный удар. Но мы выдержали характер, от услуг Адалис отказались. Однако Брюсов был неумолим.
Что же это было? Страсть стареющего мужчины к молодой женщине? Брюсову было уже 50 лет. И зачем ему было выдвигать Адалис на педагогическую работу? У нее для этого не было никаких данных. Но она была способным литератором. М.б., Брюсов хотел улучшить ее материальное положение? В общем, это был никому не нужный и унизительный для Брюсова и Адалис конфликт» (Рафальская Е. Б. Из окна поезда жизни. Воспоминания. — РГАЛИ, ф. 1329, оп. 2, ед. хр. 15, л. 149–150).
По прошествии времени класс стиха в институте стал вести Г. А. Шенгели (см.: ЛВ, гл. 2, примеч. № 17), с приходом которого конфликт разрешился. Научные заслуги и «педагогический такт» (!) Шенгели были столь высоко оценены, что руководство института обратилось в Главный ученый совет (ГУС) с просьбой о присвоении ему профессорского звания. (См.: РГАЛИ, ф. 596, on. 1, ед. хр. 109, л. 5)
440
Владимир Иванович Сергеев (р. 1927) — писатель, переводчик, поэт; сын А. Е. Адалис и И. В. Сергеева. (См.: ЛС, гл. 9, примеч. № 13)
441
Александр Сергеевич Кочетков (1900–1953) — поэт, переводчик стихов Гейне, Гёте, Шиллера, грузинских, туркменских, узбекских и других поэтов и писателей. Собственные его произведения известны мало. Например, одним из значительных поэтических произведений Кочеткова является драма в стихах «Николай Коперник», которая в 1930-е годы шла на сцене Театра Московского планетария.
443
1924-й — год смерти В. Я. Брюсова резко изменил человеческую и творческую судьбу Адалис. Она стала много ездить по стране в качестве корреспондента «Известий», «Правды», «Нашей газеты», писать очерки об увиденном. Адалис вышла замуж за писателя Ивана Владимировича Сергеева (1880–1964), у них родились сын и дочь, но брак этот не был счастливым. В дальнейшем, несмотря на то, что в печати периодически появлялись стихотворные сборники Адалис, главной ее работой стали переводы.
444
Адалис А. Е. Абджед хевез хютти. Роман приключений. М.; Л., 1927. (В соавторстве с И. В. Сергеевым.)
445
Турсун-заде М. Индийская баллада. (Пер. с таджикского А. Е. Адалис). Сталинабад, 1947.
446
Турсун-заде М. (1911–1977) — народный поэт Таджикской ССР (1961), общественный деятель. За цикл стихов «Индийская баллада» был удостоен Государственной премии (1948).