Но Барди, да и другим поселковым, пустырь очень нравился. Они даже гордились им. Ведь недаром здесь по ночам шастают бездомные коты, справляя свои громкие свадьбы, а поселковая молодежь время от времени затевает на них облавы. И не зря сюда пробираются тайком бессловесные, по двое–трое, подрыв сетчатое ограждение со стороны далекого леса. Эти тоже приходят не просто так. Как кто в поселке бесследно исчез — ищи подкоп на пустыре или на кладбище. Раз пять в году, не реже, такое случается. Поэтому на пустыре все же лучше держаться компанией, а по ночам вообще туда не ходить. Бессловесные псы — изгои сообщества, черное пятно на родословной всей собачьей породы.
И в этот раз, как обычно, пустырь не пустовал. Стайка юнцов кружила веселую карусель почти в самом центре, вытоптанном собачьими лапами до каменной твердости. Ни на одном из них еще не заметно ошейника, но это были свои, поселковые, бессловесные только по возрасту. По–настоящему бессловесные псы приходят на пустырь исключительно ночью.
— А ну–ка брысь! — прикрикнул, словно на кошек, грубый Тигран и омерзительно заворчал, обнажив изогнутые клинки своих страшных зубов заодно с пятнистыми деснами.
Игра прекратилась. Трое из пятерых тоже ощерились, но не так явно, а двое моментально поджали хвосты и побрели прочь, повесив головы. «И правильно, без гармошки им тут делать нечего», — подумал было Барди, но сразу же устыдился. Всего три дня назад он сам мог оказаться в такой ситуации… и частенько оказывался. Он тоже не уходил, хотя бы не порычав для солидности, не вздыбив шерсти на холке. Но все равно приходилось слушаться.
Тигран, чуть склонив голову и глядя исподлобья так, что у кого хочешь уши и хвост опустятся, вразвалку шагом двинулся на троицу дерзких упрямцев. Оскал его не смягчился, а грозное рычание уже срывалось на громкое бульканье — верный признак свирепости и крайней раздраженности. Крепыш за ним не спешил, но тоже весь подобрался, и шерсть у него на загривке встала жесткой щеточкой. Только помощь его не понадобилась, едва Тигран достиг невидимой границы допустимого расстояния, за которым он, да и, в общем–то, любой с серьезными намерениями, переходит от угроз к действиям, едва он сблизился с преобладающим по численности противником, как все трое развернулись и, все еще огрызаясь через плечо, затрусили прочь нервной побежкой.
Крепыш улыбнулся, Чека подбежал к Тиграну, взбрехнул, вскинув к небу уродливую морду, и прокричал:
— Давайте, давайте, шошунки, валите прощь и не оборащивайтещь.
Варя же вела себя так, словно ничего вообще не случилось. Словно вокруг тишь и благодать. Да так и есть — дело–то обычное. Но Тигран уже не мог успокоиться. Взыгравшая удаль и злость его бойцовских предков требовала хоть какого–то выхода — ^немедленно.
— А ты что стоишь, за спинами прячешься? — отыскал он возможную жертву, и ею оказался Барди. — Видать, рано тебе гармошку повесили.
В тот же миг Барди внутренне вздрогнул, заметив краешком глаза Варин взгляд, брошенный на него искоса. И еще он заметил — она поняла, что он заметил этот взгляд. А стало быть, теперь не ответить Тиг- рану было бы стыдно особенно. То есть ничего этого он тогда не понял, но многое, очень многое в его жизни было предрешено в эту секунду.
— Я не прячусь, — спокойно ответил он. — Это Чека прятался, пока ты их не прогнал. И он всегда так делает, потому что слабый и трус. Брехать на хвосты любой может. А я не буду. И гонять их не буду, потому что мы с ними в одной школе учились, я их знаю, они не злые. Им всего месяц остался до выпуска. Три дня назад я вместе с ними играл.
— Так догони и играй вмеште ш ними еще мещяш, шошунок ш гармошкой, — выглянул из–за Тиграна обиженный Чека.
— Тебя не шпрощил, — неожиданно прошепелявил Барди. Он не собирался передразнивать и даже не знал, что у него так похоже получится. Собаки дразниться не умеют. Но, оказывается, с гармошкой и такое возможно.
Крепыш замер в немом изумлении — этого еще не делал никто в поселке. Он медленно перевел взгляд с Барди на Чеку и обратно, видимо, не совсем понимая, от кого услышал последние слова. Варя же сразу все поняла, весело завиляла хвостом, подошла, улыбаясь, к Барди и ткнула его носом В плечо, шепнув при этом:
— Здорово, так ему и надо.
Такого Тигран просто не выдержал. Он рванулся вперед с гулким рыком и ударом груди отбросил Варю в сторону. Удар был так силен, что она перевернулась в рыжей пыли, прежде чем опять встала на ноги.