Выбрать главу
even. It's like I'm starting from zero. A blank. I can't tell you how odd it feels. How truly horrible. It's like an experiment designed to drive me insane." странно и страшно. И похоже на эксперимент, который ставит целью свести меня с ума.
"You must be furious with them." — Ты, должно быть, сильно разозлилась.
"Yes, I am." — Естественно.
"And scared." — И испугалась.
"Right." The warm room suddenly felt chilly. — Разумеется. — В жаркой комнате я внезапно озябла.
"Because," said Sadie, following her thoughts, 'because if what you say is really true then he is still out there. He may still be after you." — Потому что, — продолжала высказывать вслух свои мысли Сэди, — если все, что ты говоришь, — правда, он до сих пор на свободе. И может снова напасть на тебя.
"Yes," I said. "Exactly." But we'd both heard her say it. If. If what I said was true, if I hadn't made the whole thing up. I looked at her and she dropped her eyes and started talking to Pippa again in her baby voice, though Pippa had fallen asleep by now, her head tipped back like a drunkard's and her small mouth half open, a milk blister on her top lip. — Вот именно, — ответила я, но не пропустила мимо ушей ее слова: "Если все, что ты говоришь, — правда". Я посмотрела на Сэди, она отвела взгляд и снова принялась детским голосом ворковать с Пиппой, хотя девочка давно уже спала — голова откинулась, ротик открылся, на верхней губе блестела капля молока.
"What do you fancy for supper?" she asked. "You must be famished." — Что ты хочешь на ужин? — спросила подруга. — Ты, наверное, проголодалась.
I wasn't going to let it drop. "You don't know whether to believe me, do you?" Но я не собиралась оставлять ее "если" без внимания: — Ты никак не можешь решить, верить мне или нет?
"Don't be ridiculous, Abbie. Of course I believe you. Of course. One hundred per cent."
— Не смеши меня, Эбби, — возмутилась Сэди. — Конечно, я тебе верю. На сто процентов.
"Thanks." But I knew, and she knew I knew, that she was unsure. — Спасибо. — Но я знала, что она сомневается.
Doubt had been planted, and it would grow and flourish. And who could blame her? It was my hysterical Gothic tale against everyone else's measured, everyday sanity. If I was her, I'd doubt me. Но разве можно ее винить? С одной стороны, моя истеричная, в духе готического романа, исповедь, с другой — взвешенная рассудительность всех остальных. На ее месте я бы тоже засомневалась.
I made supper while Sadie put Pippa to bed. Bacon sandwiches, with fat white slices of bread that I dipped in the fat first, chewy and salty, and big mugs of tea. Being here should have felt like a refuge from all that had happened and might again, but that night on Sadie's lumpy sofa I slept fitfully and several times I lurched awake from dreams of running, tripping, falling, with my heart racing and sweat pouring off my forehead. Pippa woke often, too, howling angrily. The walls in the flat were thin and it Пока Сэди укладывала Пиппу в кроватку, я приготовила ужин. Сандвичи с беконом на толстых ломтях белого хлеба, которые предварительно окунула в жир. Соленые, еле влезающие в рот. И налила по большой чашке чаю. Здесь, в этом доме, я почувствовала себя беженкой и снова обрела способность на какие-то действия. Однако беспокойно спала на комковатом диване Сэди и несколько раз просыпалась, напуганная кошмарами: мне снилось,
was as if we were in the same room. In the morning I'd leave. I couldn't stay here another night. что я от кого-то убегаю, но все время спотыкаюсь и падаю. Сердце выскакивало из груди, лоб заливал пот. Пиппа яростно орала и тоже не давала забыться. Перегородки в квартире были настолько тонкими, что, казалось, мы все лежали в одной комнате. Поутру надо было съезжать. Еще одну такую ночь я бы не выдержала.
"That's what you said last time," remarked Sadie cheerily, when I told her at six the next morning. She seemed remarkably fresh. Her face was rosy under her mess of soft brown hair. — Вот и в прошлый раз ты так, — весело заметила Сэди, когда я сообщила ей об этом в шесть утра. Она показалась мне замечательно свежей. Под копной каштановых волос здоровым оттенком розовело лицо.
"I don't know how you manage. I need at least eight hours, preferably ten, twelve on Sundays. I'll go to Sheila and Guy's; they've got room. Just till I work out what to do." — Не понимаю, как ты умудряешься так выглядеть?— недоумевала я. — Я не человек, если не посплю восемь часов, лучше десять, а по воскресеньям — все двенадцать. Переберусь к Шейле и Гаю. У них есть лишняя комната. А там решу, что делать дальше.
"And you said that too." — И это ты тоже в прошлый раз говорила.
"So it must be a good idea." — Значит, мысль здравая.
I made my way to Sheila and Guy's in the dawn. It had snowed some more in the night, and everything even the dustbins, even the burnt-out cars looked eerily beautiful in the soft light. I walked, but I stopped at a baker's on the way to buy three croissants as a peace-offering, so I now had exactly 5.20 left. Today I'd phone my bank. What was my account number? I had a flash of panic that I wouldn't be able to remember it, and that lots of bits of my life were disappearing now, as if there was a delete cursor randomly at work in my brain. На рассвете я отправилась к Шейле и Гаю. Ночью снова прошел снег, и все, даже мусорные урны и сгоревшие автомобили в мягком утреннем свете смотрелись вполне симпатично. По дороге я завернула в булочную и купила три круассана, после чего у меня осталось пять фунтов и двадцать пенсов. Сегодня надо позвонить в банк. Какой номер моего счета? На мгновение я ощутила всплеск паники, что не сумею его вспомнить. Что исчезнут из сознания все остатки прошлой жизни, словно я нажала на компьютере неверную кнопку и стерла данные.