- Господин комиссар,- объявляет мне первый,- у меня есть новости...
- Опять! - едва не теряю я сознание.
- Да. Представьте себе, что, проведя краткое расследование, я установил, что у Ахилла Ляндоффе в вечер его смерти было назначено свидание с проституткой из Белькомба. Вот почему он не заглушил двигатель...
Теперь я наконец освобождаюсь от мучающей меня смутной мысли. Так что я был прав по всем линиям.
- Браво, мой мальчик! Это отличная дополнительная работа! Я о ней не забуду.
Я поворачиваюсь к Ляплюму:
- А у тебя тоже есть новости для меня?
- Да, господин комиссар, но они не имеют ни малейшего отношения к службе.
- Говори все же.
- Знаете, это касается Наташи Баннэ.
Мое сердечко начинает усиленно биться.
- Конечно, знаю. И что?
- Ну, в общем, готово!
- Что готово?
- Я ею овладел. Не без труда, но я добился своего. Эта девушка пережила много разочарований Он краснеет и бормочет, понижая голос
- Строго между нами. Она решила наверстать... и знаете - это какойто вулкан!
Я делаю усилие, чтобы скрыть разочарование.
- Тем лучше, мой мальчик, тем лучше.
Я хлопаю по плечу нового Гаруна Терзиева
- Желаю удачи. Когда тебе надоест, не бросай ее: она, возможно, пригодится!
Слегка уязвленный в области простоты, я поднимаюсь к Папаше. Со времени моего белькомбежского триумфа он меня умасливает так, что в сравнении с этим божье помазание не более чем дым
Когда я стучу в дверь, за ней слышатся раскаты его голоса
- Войдите! - орет Старик
Я проскальзываю в директорский кабинет и обнаруживаю там сидящего в кресле со скрещенными ногами Берюрье, с не застегнутой ширинкой и с новой шляпой, небрежно засунутой под его разрушительные ягодицы
- Значит, вы утверждаете, что это ультиматум? - бросает ему Стриженый
Похоже, что происходящее нисколько не волнует Берю. Он выглядит счастливым. Сегодня у всех, кроме Папаши, радостный вид.
Поскольку я несу ответственность за него перед вышестоящими, то осведомляюсь о его новых выходках
- Возьмите! - говорит патрон, потрясая перед моим носом какой-то газетой. - Читайте!
На второй странице, на двух колонках, я вижу подчеркнутое красным карандашом следующее заглавие:
"В департаменте Сена-и-Эр главный, инспектор Берюрье избран большинством в 99% голосов!"
Излишне говорить, мои уточки, что это производит на меня странное впечатление.
- Не может этого быть! - выдыхаю я
- Абсолютно точно! - парирует Толстяк - Я депутат от департамента Сена-и-Эр. Разве это не успех, а?
- Я не хочу этого знать! - ревет Старик - Или вы отказываетесь от своего мандата или покидаете полицию!
Берюрье встает, берет свою шляпу, возвращает ей более или менее соответствующий вид и заявляет.
- Господин директор. Когда тебе выпала удача стать избранником народа, чтобы защищать его интересы перед законной Ассамблеей,- от этого не отказываются.
- Вывод вы просите о досрочном выходе на пенсию?
- Поскольку этого требуете вы и поскольку вы не даете мне другой ребарбативы, да! Он избегает моего взгляда.
- Знаете, я сожалею,- бормочет он - Но, что поделаешь, такой случай! Надо понять...
- Выйдите! - громовым голосом приказывает Стриженый.
Берю выходит. Когда он собирается пересечь порог, я тихо говорю:
- Берю! Послушай...
Но он уже вышел.
- Это бессмыслица! - лает Старик, массируя свою голову - Бессмыслица. Но народ, выходит, слеп, честное слово! Этот болван избран почти ста процентами голосов! Можно подумать, что грезишь...
- Это не мы грезим, господин директор,- возражаю я - Это грезит народ. У Берюрье здоровая глотка, а народу нравится, когда у человека здоровая глотка. Он пообещал им луну, а они грезят о луне.
Я прочищаю горло. Внезапно я осознаю, что уже более не чувствую себя счастливым. У меня пощипывает в горле, в глазах, везде. Нет больше Берю! Предстоит продолжать работать без него.
Я остаюсь ненадолго поговорить со Стариком о завершенном расследовании. Он тоже чувствует себя не в своей тарелке.
Раздается стук в дверь. Входит дежурный, неся конверт, украшенный огромным масляным пятном.
- От главного инспектора Берюрье,- говорит он, вручая мне конверт - Это письмо об увольнении.
- Вы позволите? - обращаюсь я к боссу, вскрывая конверт. В нем два письма. Первое предназначено мне, и я читаю
"Сан-А. Ты действуешь на меня как пилюли. Миратон. И это тебе я передаю другое письмо, прилагаемое здесь, так как без слез на глазах я не смогу его отправить собственными руками Берю"
Я беру другое послание. Оно адресовано господину Президенту Национальной Ассамблеи. Вот оно.
"Мой президент
Вам давно, наверное, не приходилось видеть такого, но я, Берюрье Александр-Бенуа, главный инспектор и депутат от Сена-и-Эр, уже слагаю полномочия. Поверьте, я делаю это без радости в сердце! Но у меня нет других альтернатив ввиду того, что меня хотят уволить из полиции, если я не откажусь от мандата депутата. Иначе говоря, это мандат на увольнение!
Мои дела, как они обстоят сейчас (как говорят у вас), вынуждают меня остаться на своем посту. Однако я чувствую, что мог бы быть небесполезным под куполом Дворца Бурдон. Когда речь идет об интересах Родины, голос мужественного человека-это еще одна струна в арке нации!
Следовательно, мой заместитель, бывший унтер-офицер Поль Морбле займет мое место. Пополь неплохой парень, только у него есть один недостаток: он пьет. Я вам говорю об этом не ради наушничества, это не мой жанр, а потому что вам необходимо проследить за тем, чтобы он был абсолютно трезв при голосовании.
Может быть, вы дадите на сей счет инструкции в столовую Ассамблеи?
С моим почтением к вашей даме, прошу Вас, Мой Президент, принять выражение моих самых республиканских рукопожатий.
Александр-Бенуа БЕРЮРЬЕ
P.S. Если бы я посмел, то добавил: Да здравствует Франция!"
ОБРАЩЕНИЕ К ЧИТАТЕЛЯМ *
ГЛАВА I * ГЛАВА II * ГЛАВА III * ГЛАВА IV * ГЛАВА V * ГЛАВА VI * ГЛАВА VII * ГЛАВА VIII * ГЛАВА IX * ГЛАВА Х * ГЛАВА XI * ГЛАВА XII * ГЛАВА XIII (или XII-бис для суеверных людей) * ГЛАВА XIV * ГЛАВА XV * ГЛАВА XVI * ГЛАВА XVII * ГЛАВА XVIII * ГЛАВА XIX * ГЛАВА XX * ЗАКЛЮЧЕНИЕ (Я) *