Любопытно, что спонсоры и инвесторы совершенно не горели желанием лицезреть те жестокости, которые сами же и оплачивали. Не желали они видеть и плебс на трибунах. Если они попадали в почетные ложи, то лишь для того, чтобы убедиться, что средства вложены правильно. Естественно, как и любой собственник, не желающий порчи своего товара, хозяева гладиаторов не желали их смерти. В списках гладиаторов напротив имен и прозвищ («Иллириец», «Аквитанец») мы находим короткое слово «missi». Это значит «не выставлять на бой; свободен». Примечание красноречиво говорит нам о том, что к гладиаторам относились не только как к «пушечному мясу». Я считаю, что кровавые ужасы на арене в голливудском стиле — реальность; однако имело место и уважение к гладиаторам (естественно, к тем, кто заслужил к себе такое отношение). Жизнь, как всегда, многоцветна. Гладиаторские бои — это бизнес со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Звезды политической сцены
В начале этой главы я уже классифицировал знаменитых людей по трем категориям; причем в третьей категории поселились те, кто вообще ничего полезного в жизни не совершил, но стал популярным благодаря частому мельканию в средствах массовой информации. Мне чрезвычайно трудно найти аналогию в античном мире. Были ли там такие? Чтобы стать знаменитостью в ту эпоху, человек должен был совершить что-то серьезное и что-то из себя представлять.
Однако известны случаи, когда важные политические фигуры древности использовали все свое могущество и влияние, пытаясь предстать перед публикой в качестве «звезды» в каком-либо виде искусства или спорта. В нынешние времена такое, как мне кажется, большая редкость. Не считать же, на самом деле, поп-звездой Билла Клинтона, недурно поигрывающего на саксофоне? Так же не дотягивают до звездного статуса ни Гордон Браун, не понаслышке знакомый с театральными подмостками, ни Ее Величество со своим, чуть ли не театрализованным, отрепетированным за десятилетия, ритуалом чаепития. Правда, нельзя не вспомнить о принцессе Анне как об очень искусной наезднице (между прочим, участницей Олимпийских игр) и принце Филиппе, жокее и наезднике, участнике многих европейских и мировых чемпионатов. Но вернемся в Древний Рим. Пресловутый император Нерон, например, убедил себя и других, что он великий актер, певец, знаток оперного искусства и вообще суперзвезда своей эпохи. Выкладывая все свои козыри на стол, он стремился поразить современников, и ему, по правде сказать, это нередко удавалось. В те времена настоящим очагом культуры была, несомненно, Древняя Греция, и неудивительно, что именно в Элладе честолюбивый император пытался демонстрировать все свои многочисленные таланты. Незаурядный актер, эстет, шоумен и пиарщик, он удивлял искушенных эллинов своей разносторонностью. Один дотошный античный историк подсчитал, что в 66-67 гг. н. э. на легендарной земле Эллады Нерон в различных конкурсах, соревнованиях и спортивных состязаниях выиграл аж 1808 (!) первых призов. Не дураки они, эти греки — Нерон отблагодарил гостеприимных эллинов за их расположение по-царски, освободив их от римских налогов и власти римского права. Я уже упоминал, что последние слова Нерона были: «Мертвый, но какой был артист!».
Самая большая ирония в судьбе императора в том, что главную свою роль — императора — он сыграл скверно. Могу назвать еще одного античного деятеля, рвавшегося в «звезды», — императора Коммодия, не брезговавшего выходить на арену в гладиаторском облачении и требовавшего отношения к себе как к богу.
В наше время, наоборот, многие звезды шоу-бизнеса жаждут занять место в большой политике: на слуху такие имена, как Рональд Рейган, Арнольд Шварценеггер или наша Гленда Джексон.
Видимо, это общемировая тенденция. Если чего и нельзя найти в античном мире, так это так называемого феномена «прохладной Британии» («Cool Britannia») времен Тони Блэйра, когда поп-звезд, актеров, стилистов и спортсменов приглашали высказаться на злобу дня и, представьте, выслушивали их мнение, чего никогда не случилось бы даже в эпоху таких просвещенных правителей, как Перикл или Марк Аврелий.
Согласимся, что современные культура и спорт требуют чрезвычайного профессионализма, а политика, видимо, осталась последним островком, где прекрасно себя чувствуют дилетанты. Рассказывают, что премьер-министр Таиланда Самак Сундаравей ведет на ТВ уроки кулинарии. Не сомневайтесь, свое шоу он никогда не бросит.
9.
ВОЙНА И МИР
Конец славных дней
В 2003 г. выяснилось, что двое британских коммандос из морской пехоты избежали в Ираке пленения, пройдя по горам и каменистой пустыне несколько сот километров. Они шли в сторону сирийской границы ночами. Кто же были эти беглецы? Никто не знает, и никто никогда не узнает.
Девиз морской пехоты «Не силой, а хитростью» — классическая антитеза. В повествованиях Гомера мы читаем, что перед штурмом Трои решался вопрос: силой брать укрепленный город или хитростью? В конце концов, как известно, Троя была взята с помощью деревянного коня, внутрь которого втиснулись осаждавшие. Коня придумал Одиссей, последний герой, использовавший не грубую силу, а хитрость, в отличие от Ахилла, делавшего ставку на жестокость и насилие. Тем не менее оба героя одинаково рисковали жизнью, одинаково желали увидеть результаты своей борьбы и оба заслуживали «kleos» — «величие после смерти» — естественное желание человека оставить для потомков память о себе.
В этом смысле поведение современных воинов отличается большей скромностью — никто из них о «величии после смерти» не думает. Не секрет, что во многих семьях мало знают о героических поступках отцов и дедов. Возможно, опыт Первой и Второй мировых войн печален тем, что буквально каждая семья понесла катастрофические потери. Характер этих войн объясняет, почему мы на Западе думаем о них так, а не иначе. В настоящее время мы проживаем мирный период, самый долгий в истории человечества. Каждый из нас не готов и не может сражаться с врагом лицом к лицу. Антивоенные движения и ненависть масс-медиа ко всему военному — дело совершенно обычное. Пацифизм — повсюду. Поэтому, если мы втягиваемся в войну (как в Ираке), мы обязаны следовать канонам войны и вести себя так, как подобает вести на войне. Что касается солдат, то, мне кажется, они явно лишены воинского духа, будучи связаны по рукам и ногам законом. Ограничения, навязанные военным людям невоенными, создают условия для постепенной деградации армии. И это в то время, когда в мире столько непредсказуемых тоталитарных режимов, рвущихся к ядерному оружию либо им обладающих. Пацифистские законы хороши, когда они исполняются всеми вокруг. Теперь нам понятна мотивация древних, когда любой народ был окружен врагами. Лишь боеспособное войско могло служить гарантом самого существования общества. Тут не до закона
«Inter arma silent leges» — «Во время войны законы замолкают» (Цицерон). Разве эти слова не актуальны сейчас? Если только враг захочет мира, стремись к миру и ты. Излишне пацифистские законы просто погубят наше общество. Если дело пойдет так и дальше, наши солдаты будут вынуждены испрашивать у противника разрешение, чтобы навести на него ствол пушки или автомата.
Убеждения убийцы
Древние греки были бы крайне удивлены, если бы узнали, что когда-нибудь (я имею в виду современную эпоху) движущим мотивом разжигания войн будет являться также и религиозная нетерпимость. Или, по крайней мере, по религиозным мотивам одна часть человечества будет ненавидеть другую ее часть. За некоторыми исключениями (события в Ветхом Завете и войны римлян с иудеями в 66-133 гг. н.э.) войны на религиозной почве в древнем мире попросту не могли начаться, потому что в те времена люди были убеждены в том, что чьих-либо богов нельзя оскорбить существованием других богов. Поэтому неудивительно, что после завоевания очередной новой территории древние римляне немедленно оказывали знаки уважения богам и духам завоеванного народа, а по сути самому завоеванному народу. Так, в Британии мы находим алтарь, посвященный так называемому «Campestres», то есть пантеону с «военным уклоном». В этот пантеон вошли Марс, Минерва, Геркулес, Виктория и (внимание!) почему-то некая Эпона. Кто это? Местная богиня в образе лошади! В алтаре, посвященном «духу Августа», присутствует некий или некая Ванаунс. По сей день неизвестно, чей это был божок, да это и не важно. Именно этим объясняет Миниций Феликс (III в. н. э.) огромные успехи Рима в своих аннексионистских начинаниях: римляне попросту «привлекали» чужих богов на свою сторону. Действия нынешних американцев в Ираке древним были бы совершенно непонятны.