Она вошла в комнату и поставила кофе на стол. Открыла окно. Все вокруг заполнил мягкий утренний свет…
Интеллектуал молча сидел и пощипывал бородку. Он отпил глоток кофе, зажег сигарету и долгим грустным взглядом посмотрел на Штефицу. Штефица молчала. Сейчас растаю, подумала она.
Интеллектуал нарушил молчание.
— Слушай, Штеф, — сказал он, — как ты думаешь, может, стоит ей сейчас позвонить, ну, той… водопроводчице?
Сон Штефицы Цвек
(копировальные стежки)
Если вы проснулись среди ночи и не можете больше уснуть, не «считайте овец», а если вам жарко, проветрите хорошенько комнату и перестелите постель; если у вас холодные ноги — наденьте шерстяные носки. Если это не поможет, заварите липовый чай, положите в чашку ложечку меда и выпейте.
Марианна, совершенно голая, лежала на огромном торте, лениво слизывала крем вокруг себя и говорила: «Штефица, оглянись вокруг! Мужиков, ей-богу, везде полно — в воде, в воздухе…»
Штефица подошла к торту, но Марианна утонула в толстых пластах крема. Потом торт с чудесной быстротой растаял, а вместе с ним и Марианна.
Штефица внезапно оказалась на дне какого-то водоема. Под ногами почувствовала песок, на теле — скользкую траву. «Водорошли — штрашная вещь!» — сказала тетя, высыпала на нее миску горошка и пропала. Штефица кинулась собирать горох, но он все время ускользал. Тут она увидела, что это не горох, а кругленькие домики зеленых рачков, которые торопливо расползались по песку.
Внезапно Штефица увидела плывущего на нее огромного карпа. Она помахала ему рукой и крикнула: «Эй, Амбал!» Изо рта у нее пошли пузыри, и Амбал ничего не услышал. Равнодушно скользнул он по Штефице гладкой чешуей и медленно проплыл дальше.
«Внимание, Штефица!» — послышался вдруг шепот Марианны. Штефица быстро присела и увидела над собой Шофера в облике белого механического пса. Шофер плыл с трудом, тонул, выплывал и опять погружался в воду. Штефица хотела ему любезно посоветовать перевернуться и попробовать плыть на спине, но опять лишь немо открывала рот, пока Шофер не исчез.
Штефица зарылась поглубже в песок и водоросли, где увидела большую черепаху. Это оказался Интеллектуал, и Штефица была счастлива видеть его даже в таком облике. Черепаха закивала, а потом втянула голову в панцирь и медленно поползла дальше.
«Как известно, все мужчины — животные, а многие даже живут в воде!» — зашелестели водоросли. Штефица ощутила, что тело ее увеличивается, становится гладким и полным воды. Голос Марианны шептал сквозь ил и траву: «Штефица, ты не мыло, не растаешь, таешь, ешь, ш-ш-ш-ш…» — постепенно угас звук, оставив после себя маленькую дырочку.
И Штефица увидела, что она мылится, как огромный кусок мыла. Боже, замылю всю воду! — подумала она. Пузырей становилось все больше и больше, и больше… Кажется, я совсем измылилась, подумала она, увидев саму себя в собственных ладонях в виде гладкого округлого обмылка, и здесь был конец.
Двойной авторский стежок
Дорогая моя, бедная Штефица Цвек! Пощечина за пощечиной! Будь я настоящим человеком, равно как и настоящим писателем, я сейчас же должна была бы смело встать на твою защиту. И познакомить тебя наконец с мужчиной твоей жизни!..
Ты, скажем, путешествуешь по Пальме-на-Мальорке (как Матильда). Там, в бассейне отеля, попивая сок со льдом в виде маленьких сердечек, ты знакомишься с соседом по шезлонгу, кстати известным режиссером, который случайно знает наш язык (его мама — наша по рождению, эмигрантка, вышла замуж за американца, пару месяцев назад овдовела). Он прекрасен, просто неописуемо прекрасен, дорогая моя Штефица, и тебе не остается ничего другого, как влюбиться в него с первого взгляда. Он хорош собой, нежен, внимателен, интеллигентен, только вроде бы немного угрюм или чем-то подавлен. Ты это, разумеется, замечаешь, но не решаешься спросить, что его угнетает. Боишься. Потому что в этих семи днях (и это ты понимаешь, каждой клеточкой своей понимаешь!) — вся твоя жизнь. Ты никогда не сможешь их забыть. Не забыть тебе ночных купаний в бассейне и в серебристых морских волнах; того дня, когда лил дождь, а вы бежали, словно дети, чтобы, мокрые и счастливые, целоваться в тихих парадных; того утра, когда к завтраку было шампанское и в тонком хрустальном бокале блеснула малюсенькая золотая змейка тонкая цепочка, подаренная тебе таким стыдливым и оригинальным образом; не забыть тебе предвечернего часа, когда ты ждала его в очаровательном кафе, где к тебе подошел смуглый юноша и вручил огромный букет белых роз, увидев которые ты сразу поняла: это он прислал их; та безумная ночь с музыкой, и ты в шелковом черном платье, легком и прозрачном, словно облако, — оно оказалось в таинственном пакете с букетом орхидей от «неизвестного» обожателя; да, безумная ночь, безумные ночи… И пока все лениво валялись у бассейна и смотрели на тебя завистливыми взглядами, ты прожила целую жизнь.