- Сударь! Вы бессовестный обманщик, - сказал он откровенно.
Терра ответил холодно и корректно:
- Я забочусь о делах моей фирмы. Если бы я предоставил вам партитуру, возможно, вас, господин барон, осенила бы гениальная мысль захватить ее с собой.
- Дерзкий мальчишка! Мы с вами еще посчитаемся в другом месте.
- Например, у меня, - сказала княгиня примирительно. Она не может уйти с бароном, у нее есть маленькое дельце к этому заведующему отделом рекламы. Закрывая дверь, барон бросил на них пытливый взгляд из-под отечных век.
Терра отошел к письменному столу и принялся вертеть большой разрезной нож. Княгиня удобно уселась по другую сторону стола.
- Итак, мы встретились, - сказала она и спокойно ему улыбнулась.
Он ничего не ответил; тогда она сняла перчатку и протянула ему через стол руку.
- Я мог присягнуть тогда, что наутро вы исчезнете. Я не спал, и все-таки вы сбежали, - с усилием выговорил он.
- Все еще сердитесь? - спросила она.
Он злобно засмеялся.
- Я не желаю самому отъявленному злодею того состояния духа, в каком я, невинная жертва, вашими стараниями шатался по миру все эти годы.
- Я охотно сохраняю старые привязанности, конечно, по обоюдному желанию.
- Авантюристка! - И лицо его исказилось злобой.
- Того, что вы под этим подразумеваете, не существует вовсе. - Она презрительно скривила рот. - Условия жизни делают нас такими, призванием это не бывает.
Она встала. Она была высокого роста, лицо очень белое с темными бровями; прежняя покачивающаяся походка и голос, который он теперь назвал бы пустым. Но все же сердце его судорожно сжималось, когда он слышал этот голос.
- А вы действительно производите самое невинное впечатление, - сказал он насмешливо. - Как будто вы с тех пор вели себя примернейшим образом.
- Неужели вы все еще думаете, что у женщин моего типа нет другой цели, как губить гимназистов?
- Разумеется, есть, сударыня. Волосы у вас пожелтели, в вашей программе теперь другой номер - княгиня Лили на туго натянутой проволоке. Той дамы, которую я знал, уже нет на свете, а потому прошу вас ни минуты не сомневаться, что я не стану болтать.
- Меня совсем не интересует этот Бисмарк; он в долгу как в шелку.
- Так, значит, вас интересует директор?
- Да, вот кто, - подхватила она. - Как вы полагаете, вернул бы он меня в варьете и сделал бы звездой первой величины, если бы я не была тем, что есть? Он не предается сантиментам, и его мне незачем обманывать. - И через плечо, небрежно: - Иначе я, конечно, не собиралась бы за него замуж.
Терра стоял неподвижно. Вдруг он направился к ней и протянул руку.
- С этого вам следовало начать.
- Я знала, что в конце концов мы поймем друг друга.
- Чего мы здесь ищем? - сказал он резко. - Успеха. У вашей светлости, по-видимому, имеются основания душой и телом быть преданной "Агентству по устройству жизни".
- Мы оба держимся им, - сказала она, и лица обоих приняли сосредоточенное выражение. Терра подвинул ей кресло, а свой стул поставил напротив. Положив руки на колени, он начал вполголоса:
- Сначала этот человек показался мне плохим мистификатором, затем несколько лучшим. Но в конце концов я дошел, бог весть почему, чуть ли не до восхищения. А чего он стоит в действительности?
- Он человек огромных возможностей, - ответила она, тоже вполголоса. Во-первых, он хочет жениться на мне. А на это способен либо незрелый юнец...
- Благодарю, - ввернул Терра.
- ...либо, - закончила она, - человек, которого уже ничем не проймешь.
- Во-вторых, - подхватил Терра, - он так окрыляет души, которые входят с ним в соприкосновение, что недостатка в больших деньгах у него не будет никогда. Ради его несуществующей оперы я сегодня обломал себе все ногти, как будто хотел собственноручно проложить себе путь к вечному блаженству.
- А я, - она ударила его по колену, - устрою так, что наш Бисмарк будет больше уверен в существовании высочайшей оперы, чем в существовании ее державного творца.
- После этого "Главное агентство по устройству жизни" может спокойно рассматривать устройство жизни как свою единоличную монополию, даже если опера никогда не будет написана. Но есть шанс, - добавил Терра, - что наша реклама вытянет оперу из ее творца. Всякий, кого назвали гением, спешит оправдать это звание.
Взглянув друг на друга, они засмеялись счастливым смехом.
- Право же, в нашу единственную ночь любви у нас не было так радостно на душе, - заметил Терра, и она ничего не возразила. Он перестал смеяться. Но на этот прекрасный мир падает одна тень - Морхен.
- Да, - ответила она, - он и меня беспокоит.
- Какие отношения у фон Прасса с Морхеном? - шепотом спросил Терра.
- Даже мне не удается выведать это у него, - шепотом ответила она. - Я знаю одно: зависимость от Морхена гложет его больше, чем деньги, каких он ему стоит.
- Я постараюсь разузнать больше, - пообещал Терра и предложил: Вскружите голову этому негодяю. Он постоянный посетитель кафе "Националь". Она задумалась. - Хорошо бы заполучить какие-нибудь улики против него.
Стеклянная дверь чуть задребезжала; взглядом они сказали друг другу, что их подслушивают. Вдруг лицо княгини изобразило задорный вызов, как на сцене. Поняв ее намерение, Терра поднес руку к сердцу и что-то залепетал.
Он сохранил эту позу до момента, пока дверь открылась и появился Морхен.
Морхен щурился еще хитрее, чем обычно. Мимоходом он поклонился в сторону княгини, слегка погрозил пальцем Терра и собрался уже воткнуть ключ в обитую войлоком дверь.
- Господин Морхен! - воскликнула княгиня мелодичным голосом.
- Такому зову противостоять нельзя, - сказал он деловитым тоном и подошел к ней.
Она указала ему на стул, с которого встал Терра.
- Директор занят, - промолвила она и откинула голову, соблазняя его своим белым лицом, как земным раем. - Вы можете все сказать мне.
Морхен заржал; казалось, он смеется над ней.
- Здесь творятся забавные дела, - заявил он. - Поверите ли вы, касса пуста!
Она поморщилась.
- Мой милый, кого вы думаете провести?
Но он вынул ордер директора и стал уверять, что ему отказались выплатить семьдесят тысяч.
Она заявила, не задумываясь:
- Я тоже не намерена терять свое состояние. У меня все, до последнего гроша, помещено в "Главное агентство". Я докажу вам свое доверие. Вот... Она стала тянуть из-под шубки жемчуг, блестевший у нее на шее, нитка становилась все длиннее. Она бросила ее в услужливо подставленные руки Морхена. - Расплатитесь ею!