— Кто она, Барнаби?
— Понятия не имею, о чем ты.
— Лоуренс снова влюблен по уши.
— Разве что в тебя, Марджери, — Джилл поклонился с издевкой.
— Меня трудно обмануть.
— В браке часто бывают проблемы.
— Тебе-то откуда знать?
Джилл закатил глаза и обезоруживающе улыбнулся. Было воскресенье, и Барнаби Джилл зашел к Фаэторну якобы засвидетельствовать свое почтение. На самом деле ему нравилось подогревать подозрения о существовании новой пассии в жизни Лоуренса. Когда Марджери принялась настаивать, Джилл, умело манипулируя полунамеками и отрицаниями, подтвердил ее догадки. Он испытывал злорадное наслаждение. Всегда приятно посеять семя раздора между супругами.
В воскресный день запрещалось устраивать представления, и даже отчаянный Фаэторн не был готов нарушить это предписание на территории Сити. Таким образом, у «Уэстфилдских комедиантов» формально имелся один выходной, хотя отдохнуть в воскресенье труппе удавалось крайне редко.
Барнаби Джилл огляделся и постарался спросить как можно беспечнее:
— Юный Дик Ханидью дома?
— А почему ты спрашиваешь?
— Мне нужно перекинуться с ним парой слов.
— Да ну?
Марджери Фаэторн поняла, из какого теста слеплен Барнаби Джилл, при первой же встрече. Хотя Джилл ей нравился, и временами она даже наслаждалась его обществом, но никогда не забывала о пагубной страсти актера и инстинктивно защищала от него своих подопечных.
— Он здесь?
— Не думаю. Он собирался пойти на занятия по фехтованию на мечах. Николас обещал научить его.
— Ох, мальчику стоило обратиться ко мне. Я бы научил его делать выпады и отражать удар. А где проходит тренировка?
— Не знаю.
— Может, другие ученики знают?
— Их нет дома, Барнаби.
— Понятно, — Барнаби понял, что его замысел провалился. — Николас Брейсвелл слишком задается. Дик отдан в ученики Эдмунду Худу, следовательно, Худ несет за него ответственность. В таких вопросах нельзя доверять слуге-суфлеру.
— Николас не слуга! — с чувством возразила Марджери. — Ты просто о нем дурного мнения. А что до Эдмунда, он занят новой пьесой, и у него нет времени возиться с мальчиком, так что он благодарен за любую помощь.
Марджери прекрасно понимала, какой вклад в управление делами труппы вносит суфлер. Но это была не единственная причина, по которой миссис Фаэторн так яростно вступилась за Николаса. Он ей ужасно нравился. В профессии, где все грешили жеманством и завышенной самооценкой, скромный Николас с манерами настоящего джентльмена выделялся на общем фоне.
Джилл поднялся.
— За сим вынужден проститься, — поклонился он сухо.
— Приятного дня, Барнаби.
— И помни, что я тебе сказал. В жизни Лоуренса нет женщин, кроме тебя.
Но по тону было понятно, что очень даже есть. Убедившись, что Фаэторну устроят головомойку, как только он появится, Барнаби Джилл удалился. Шагая по улицам Шордича, он мечтал, какие бы удовольствия сулило ему обучение Ричарда Ханидью владению мечом и кинжалом. Да, в один прекрасный день его мечты станут реальностью.
Марджери тем временем принялась за домашние заботы. Она как раз отчитывала служанку, когда раздался громкий стук в дверь. На пороге появился запыхавшийся Джордж Дарт. Марджери смерила его взглядом, под которым тщедушный смотритель сцены сжался от страха.
— Ты чего такой шум поднял? — потребовала она объяснений.
— Меня прислал мистер Брейсвелл.
— Зачем?
— За Диком Ханидью.
— Он уже ушел.
— Вы уверены, миссис Фаэторн? Он не явился на тренировку. Мистер Брейсвелл прождал больше часа.
— Я слышала, как мальчик ушел около десяти, вместе с остальными.
Марджери нахмурилась, пытаясь разрешить загадку, а потом схватила Дарта за руку и потащила за собой.
— Мы скоро все выясним, — пообещала она.
Дойдя до площадки второго этажа, она поднялась по маленькой лесенке. Когда Ричард Ханидью впервые появился в их доме, его поселили в комнату к остальным ученикам, но те по ночам измывались над ним, и Марджери отселила бедняжку на чердак.
— Дики!
Она распахнула дверь, но в комнате никого не оказалось.
— Дики!
— Куда он мог подеваться, миссис?
— Здесь его нет, как видишь. Дики!
Третий крик остался без ответа. Откуда-то раздался приглушенный стук.
— Вы слышали?
— Тсс!
Стук повторился. Марджери вышла в коридор и вскоре обнаружила источник звука. Под навесом крыши был сделан маленький чулан, и его грубая деревянная дверь тряслась от ударов. Марджери рывком распахнула ее.