- Да это я так, не бери в голову!
- Ты эту дурацкую присказку брось, - поморщился Дурилкин. - Куда мне еще брать-то иначе?
- Ладно, - легко согласилась Татьяна. Дмитрий нравился ей все больше и больше. Тане очень захотелось за него замуж.
- Я очень надеюсь подружиться с тобой, Таня, - словно подслушав ее мысли, сказал профессор. - Может, ты станешь моим счастливым талисманом...
- Я стану твоей удачей! - подхватила Татьяна.
- Но только управляемой мною! - вспомнил о случае с вентилем Дмитрий. - Ты ведь будешь меня слушаться?
- Смотря в чем, - состроила глазки Таня.
- Я снова хочу стать полноценным человеком, - сказала голова. - И ты можешь мне в этом помочь. Согласна? Учти, это опасно!
В Танином мозгу что-то словно заискрилось и защелкало. Она поняла вдруг, что перед ней открылся тот единственный шанс, о котором она мечтала всю свою жизнь. И Таня решила брать быка за рога.
- Я согласна, - серьезно и пафосно сказала она. Но у меня два условия. Нет, даже одно. Первое - просьба. Она такая: сделай мне хорошую фигуру. Можно только низ... Сможешь?
- Только низ - сложно... - задумался Дурилкин. - Это ж сколько шить надо! Проще - тело целиком. Шея-то тоньше - пара десятков стежков, и готово.
- Хорошо, пусть целиком, - не стала спорить по пустякам Таня. - Теперь условие... - Она сказала это таким зловещим тоном, что Дмитрию захотелось вобрать голову в плечи. - Ты. Возьмешь. Меня. В жены!
У Дурилкина начались фантомные боли - страшно зачесались несуществующие ноги, так не терпелось им пуститься в панический бег. Но все, что мог сделать профессор в данной ситуации - это лишь плотно зажмуриться. И лишь через мгновение он понял, какую чудовищную ошибку совершил.
- «Да»! - заверещала Татьяна. - Ты сказал: «Да!».
Профессор DDD готов был откусить предательские веки, но дотянуться до них зубами он все равно не мог, поэтому только и сделал, что этими зубами скрипнул. Увы! У профессора Дурилкина имелась всего одна, зато чрезвычайно вредная привычка: он никогда не брал назад данного им слова. Разумеется, за исключением форс-мажорных обстоятельств.
К счастью, Таня не заметила отражавшихся на лице Дмитрия переживаний, поскольку была поглощена перевариванием свалившейся на нее радости.
- Что? - пришла она наконец-то в себя. - Что нужно делать? Давай попросим доктора Хитрюгина! Он даже не знал, что ты умеешь говорить, прикинь? Теперь ты ему все объяснишь, и он пришьет тебе туловище.
- Ни в коем случае! - вскричала голова несчастного профессора. - Ты же ничего не знаешь!
И Дмитрий Денисович Дурилкин, профессор медицины, доктор наук, принялся рассказывать санитарке Танечке свою душещипательную историю.
Оказывается, профессор Дурилкин сделал открытие, способное перевернуть возможности современной медицины с ног на голову, а также на любую другую часть тела. В результате этого открытия полностью снималась проблема отторжения тканей при трансплантации органов, так что теперь можно было пришить человеку хоть павлиний хвост, и он не только бы прижился на новом месте, но так же красочно, как у павлина, распускался.
Метод основывался на достижениях в области нанотехнологий, которым и посвятил последние пять лет жизни Дурилкин. Ему удалось создать молекулярных биороботов, запрограммированных таким образом, что они могли соединять друг с другом обрывки живых тканей с идентичными свойствами, полностью блокируя реакцию данных тканей на отторжение. Иными словами, если смазать гелем с биороботами, скажем, обрубок руки и открытую культю, а потом приложить этот обрубок к месту среза и подержать пару-тройку часов (для надежности лучше пришить), то по прошествии этого времени догадаться, что рука когда-то отсутствовала становилось уже невозможным. Биороботы соединяли костную ткань с костной, мышечную - с мышечной, эпидермис - с эпидермисом и так далее, никогда не ошибаясь. Так что о кропотливых и суперсложных микрохирургических операциях можно было забыть навсегда.
Открытие не было еще запатентовано и не выставлялось открыто перед научной общественностью, хотя все уже к этому шло. Было получено около пятидесяти миллиграммов геля, Дурилкин планировал довести его количество до ста и потом уже заявляться.
Но последующие события перечеркнули его надежды и планы, равно как и всю дальнейшую жизнь в полноценном человеческом облике.
За полгода до трагедии Дурилкин стал подыскивать себе помощника - для работы чисто механической, но кропотливой и нудной, - самому жаль было тратить время на рутину. Помочь вызвался некто Хитрюгин, профессор медицины, хотя для работы сгодился бы и студент-первокурсник. Дурилкин не стал возражать, тем более, что Хитрюгин оказался весьма настойчивым.