Выбрать главу
Однажды поздно вечером он вошёл ко мне с электрическим аппаратом, приставил к моим вискам электроды и, ещё не пуская тока, обратился с речью. He stood, arms folded across his chest, and spoke in a gentle, soft manner, like a true inquisitor. Он стоял, скрестив руки на груди, и говорил очень ласковым, мягким тоном, как настоящий инквизитор. " 'Dear colleague,' he began. "Дорогой коллега, - начал он. 'We are alone here, behind thick stone walls. - Мы здесь одни, с глазу на глаз, за толстыми каменными стенами. And even if they were thinner, it wouldn't change things, since you are unable to scream. Впрочем, если бы они были и тоньше, это не меняет дела, так как вы не можете кричать.
You are completely in my power. Вы вполне в моей власти.
I can cause you to suffer horrible torture and remain unpunished. Я могу причинить вам самые ужасные пытки и останусь безнаказанным.
But why torture? Но зачем пытки?
We are both scientists and we can understand each other. Мы с вами оба учёные и можем понять друг друга.
I know that your life is difficult, but that is not my fault. Я знаю, вам нелегко живётся, но в этом не моя вина.
I need you and I cannot release you from your difficult life, and you yourself are in no condition to run away from me, even into oblivion. Вы мне нужны, и я не могу освободить вас от тягостной жизни, а сами вы не в состоянии сбежать от меня даже в небытие.
So would it not be better to come to peaceful terms? Так не лучше ли нам покончить дело миром?
You will continue our scientific work. . . .' I moved my brows negatively and my lips soundlessly whispered:
Вы будете продолжать наши научные занятия..." Я отрицательно повёл бровями, и губы мои бесшумно прошептали:
'No!' "Нет!" -
' You distress me. "Вы очень огорчаете меня.
Would you like a cigarette? Не хотите ли папироску?
I know that you don't have total satisfaction, since you don't have lungs through which the nicotine can enter your bloodstream, but still, a familiar sensation .. .' And taking out two cigarettes from his case, he lit one for himself and placed the other in my mouth. Я знаю, что вы не можете испытывать полного удовольствия, так как у вас нет лёгких, через которые никотин мог бы всосаться в кровь, но всё же знакомые ощущения..." И он, вынув из портсигара две папиросы, одну закурил сам, а другую вставил мне в рот.
What pleasure I took in spitting it out! С каким удовольствием я выплюнул эту папироску!
" 'Well, all right, my colleague,' he said in the same polite, unruffled tone, 'you are forcing me to use methods of inducement. . . .' And he turned on the current. "Ну хорошо, коллега, - сказал он тем же вежливым, невозмутимым голосом, - вы принуждаете меня прибегнуть к мерам воздействия..." И он пустил электрический ток.
It felt like a red-hot poker going through my brain. Как будто раскалённый бурав пронизал мой мозг...
'How do you feel?' he asked solicitously, like a physician of his patient. "Как вы себя чувствуете? - заботливо спросил он меня, точно врач пациента.
'Does your head ache? - Голова болит?
Perhaps you'd like to clear it up. Может быть, вы хотите излечить её?
All you have to do is-------' 'No!' my lips replied. Hesaid, Для этого вам стоит только..." - "Нет!" - отвечали мои губы.
' I'm very, very sorry. "Очень, очень жаль.
I'll have to increase the voltage. Придётся немного усилить ток.
You're distressing me greatly" Вы очень огорчаете меня".
"And he turned on the current so high that I thought my brain would catch fire. И он пустил такой сильный ток, что мне казалось, голова моя воспламеняется.
The pain was unbearable. Боль была невыносимая.
I ground my teeth. Я скрипел зубами.
I was losing consciousness. Сознание моё мутилось.
How I wanted to pass out! Как я хотел потерять его!
But unfortunately I didn't. Но, к сожалению, не терял.
I shut my eyes and pressed my lips together. Я только закрыл глаза и сжал губы.
Kern smoked, blowing the smoke in my face, and went on frying my brains on low heat. Керн курил, пуская мне дым в лицо, и продолжал поджаривать мою голову на медленном огне.
He wasn't trying to convince me any more. Он уже не убеждал меня.
When I opened my eyes I saw that he was incensed by my stubbornness. И когда я приоткрыл глаза, то увидел, что он взбешён моим упорством.
' Damn it! "Чёрт побери!
If I didn't need your brains so much, I would fry them up and feed them to my Doberman pinscher. Если бы ваши мозги мне не были так нужны, я зажарил бы их и сегодня же накормил бы ими своего пинчера.
Damn, you're stubborn!' Фу, упрямец!"